Интервью TAdviser с генеральным директором «РТ-Лабс» Михаилом Бондаренко
Генеральный директор "РТ-Лабс" Михаил Бондаренко в интервью главному редактору TAdviser Александру Левашову рассказал о новой стратегии компании по превращению в основного системного интегратора группы "Ростелеком".
Бондаренко
Что представляет собой компания «РТ-Лабс» по состоянию на 2016 год?
Михаил Бондаренко: В «Ростелекоме» много различных дочерних компаний. В том числе, есть и ИТ-компании. Кто-то занимается разработкой, кто-то выступает в роли внутреннего ИТ-подразделения. В 2015 году мы поменяли стратегию развития компании и совместно с руководством «Ростелекома» взяли курс на преобразование «РТ Лабс» в основного системного интегратора для группы компаний «Ростелеком». Благо, за предыдущие годы был накоплен большой опыт и компетенции – все-таки «РТ Лабс» одна из старейших компаний в группе, была создана 13 лет назад.
Основные задачи, которые стоят перед «РТ Лабс» - это эксплуатация и развитие инфраструктуры электронного правительства (ИЭП). С приходом Сергея Борисовича Калугина «Ростелеком» начал постепенно отказываться от субподрядчиков в этой части, перенося компетенции внутрь группы. Поэтому к нам перешло достаточно много людей из компаний-подрядчиков, которые ранее занимались развитием и эксплуатацией ИЭП.
В основном вы говорите о людях, перешедших из AT Consulting?
Михаил Бондаренко: В том числе, из AT Consulting, из NVision, из других компаний. В 2015 году, после того как я возглавил компанию, мы стали активно перенимать компетенции у наших подрядчиков. Результаты, на мой взгляд, достаточно позитивные. Акционеры тоже довольны. В 2015 году мы существенно снизили нашу зависимость от внешних поставщиков. И получили суммарную экономию в расходах более чем в два раза по сравнению с 2014 годом.
Как измеряется эта экономия?
Михаил Бондаренко: В деньгах. Например, ранее были ситуации, когда некоторые модули, которые разрабатывали сторонние организации, не продавались «Ростелекому», а сдавались в аренду, и цифры были вполне ощутимыми. Теперь мы делаем эту работу самостоятельно, и так получается существенно дешевле.
Это с учетом того, что вы стали платить зарплату сотрудникам у себя?
Михаил Бондаренко: Мы начали платить зарплату сотрудникам, мы начали брать на себя больше задач, построили современные процессы управления производственным циклом. Речь идет о привнесении в «РТ Лабс» технологических ноу-хау и компетенций, о создании технологий разработки и эксплуатации, которых здесь ранее не было. За счет технологического прорыва мы с достаточно небольшим приростом в численности штата и расходах, смогли достичь большого успеха с точки зрения накопленных компетенций, владения теми или иными продуктами. Мы выкупили у наших партнеров интеллектуальные права на некоторые модули и стали сами заниматься их развитием и эксплуатацией.
Можете привести примеры, о каких модулях идет речь?
Михаил Бондаренко: Например, мы нарастили компетенции по адаптерам к СМЭВу, создали у себя целое подразделение по развитию Единой системы идентификации и аутентификации пользователей (ЕСИА), а это входные ворота во всю инфраструктуру электронного правительства.
У кого были права на эту систему?
Михаил Бондаренко: Права на все продукты, входящие в инфраструктуру электронного правительства, принадлежат Российской Федерации в лице Министерства связи и массовых коммуникаций РФ, оператором ИЭП является Минкомсвязи согласно Постановлению №451 от 8 июня 2011 г. «Ростелеком» на основании Распоряжения Правительства РФ от 15 октября 2009 года является единственным исполнителем работ по эксплуатации инфраструктуры электронного правительства и вправе привлекать для оказания услуг по эксплуатации соисполнителей. Если Вы вспомните, года 3-4 назад, до назначения Сергея Борисовича президентом «Ростелекома», 90% работ выполняли подрядчики. Сейчас наоборот.
Я все это отлично помню. А кто занимался развитием ЕСИА на субподряде?
Михаил Бондаренко: ЕСИА занималась небольшая компания под названием «Реак-софт». Это, по сути, выходцы из AT Consulting, из NVision.
И как вы переняли компетенции по этому продукту?
Михаил Бондаренко: С апреля 2015 года мы начали привлекать в «РТ Лабс» сотрудников из компаний-подрядчиков, участвующих в проектах электронного правительства, и создали собственное специальное подразделение по тестированию и так называемому фонду алгоритмов и программ. Сейчас это подразделение находится в структуре Блока эксплуатации продуктов и решений нашей компании.
Что мы начали делать? Все исходные коды, все программы, методики испытаний, документацию, доработки всех подрядчиков мы стали принимать через процедуры тестирования и верификации кодов. Разворачивать на тестовых средах, тестировать, проверять на наличие тех или иных ошибок исходные коды, компилировать их, декомпилировать, устанавливать, и, таким образом, накапливать багаж знаний, который и позволил создать необходимые компетенции внутри компании. Чекап для искусственного интеллекта: зачем и как тестировать ИИ-решения? 
Наняли людей - кого-то из партнерских организаций пригласили, кого-то нашли на открытом рынке. Стали хранить у себя все исходники, все документы, четко и последовательно отслеживать работы подрядчиков и качество передаваемых материалов.
За 2015 год мы смогли отказаться от всех контрагентов, кроме ФГУП НИИ «Восход» - единственного подрядчика по инфраструктуре электронного правительства. В связи с тем, что «Восход» - это подведомственное предприятие нашего основного заказчика – Минкомсвязи, нам в работе с ними приходится учитывать определенные нюансы. При этом мы готовы взять на себя часть работ и этого подрядчика. И ведем на этот счёт переговоры и с «Восходом», и с Минкомсвязи.
О каких системах идет речь?
Михаил Бондаренко: В «Восходе» сейчас находятся СМЭВ 3.0, Единая система нормативно-справочной информации 2.0, Ситуационный центр, Стенд главного конструктора, Подсистема мониторинга каналов связи и программно-аппаратный комплекс главного удостоверяющего центра. Хотелось бы договориться с нашими партнёрами о передаче нам тех продуктов, которые непосредственно относятся к работе инфраструктуры электронного правительства. Это позволит существенно повысить эффективность работы служб эксплуатации в условиях постоянно растущей нагрузки и снижения государственного финансирования проекта. Сейчас мы ведём переговоры по данному вопросу.
И как в этих условиях поддерживаете ИЭП?
Михаил Бондаренко: Известно, что со стороны государства проводится достаточно жесткая бюджетная политика. В этом году нам удалось остаться в рамках бюджета на уровне прошлогоднего контракта. Но, к сожалению, при всех наших усилиях по сокращению затрат на подрядчиков, повышению рентабельности, мы не можем похвастаться какой-то выдающейся маржинальностью. Проект, к сожалению, находится чуть выше уровня окупаемости.
Насколько я понимаю, «Ростелеком» рассчитывает на то, что получит возможность по модели государственно-частного партнерства зарабатывать на инфраструктуре, на то, что станет оператором электронного правительства…
Михаил Бондаренко: Такая идея обсуждалась в 2014-2015 годах. К сожалению, наш подход не был поддержан, хотя уже мог бы принести первые плоды
Тем не менее, сейчас в условиях сокращения бюджетного финансирования мы с министерством пытаемся найти какие-то пути коммерциализации инфраструктуры электронного правительства. Это не простая задача, так как практически любая идея, связанная с монетизацией инфраструктуры, требует законодательного регулирования.
Какова была выручка «РТ Лабс» в 2015 году?
Михаил Бондаренко: Мы выросли достаточно сильно – более чем в три раза. В 2015 году выручка составила около 1,5 млрд рублей.
А за счет чего сильно выросли?
Михаил Бондаренко: Мы взяли на себя гораздо больше задач, чем решали до того. Полностью замкнули на себя архитектурные проекты, связанные с электронным правительством. Выполнили гораздо больше работ, чем делали до этого.
То есть, до этого «Ростелеком» передавал далеко не все проекты вам, а в 2015 стал передавать гораздо больше?
Михаил Бондаренко: Ростелеком всегда стремится сохранять наиболее перспективные, инновационные компетенции внутри группы. Мы получили эти контракты, только когда показали соответствующий потенциал и конкурентные цены. Это позволило нам войти в 2016 год без единого субподрядчика за исключением «Восхода». Экономическая эффективность налицо. Мы достаточно хорошо выросли по EBITDA.
Каков порядок маржинальности?
Михаил Бондаренко: Мы стараемся делать в «Лабсе» минимальную маржинальность, которая допустима по регламентам «Ростелекома», порядка 3-5%. У проекта в целом маржинальность не самая большая, но нам удается вытаскивать его из убыточности, в которой он оказался из-за вынужденных инвестиций прошлых периодов. Инвестиции делались несколько лет назад, чтобы вытащить «электричку» из перманентной ресурсной недостаточности. Теперь у нас идет взрывной рост пользователей и услуг.
Рост регистраций в ЕСИА Вы имеете в виду?
Михаил Бондаренко: Да, количества пользователей Единого портала госуслуг.
Минкомсвязь ведет рекламную кампанию портала госуслуг, рост, вероятно, связан с этим…
Михаил Бондаренко: Безусловно, Минкомсвязи считает одной из своих главных задач популяризацию ЕПГУ. Но рост числа пользователей требует дополнительных средств на его поддержку. Ведь у нас буквально за первый квартал 2016 года больше миллиона новых пользователей. При этом когда проект начинался, то пользователей и оказываемых им услуг было на порядки меньше. Вместе с ростом количества пользователей, растет и количество новых услуг. ЕПГУ обеспечивает предоставление в электронном виде свыше 1000 государственных услуг на базе федеральных органов исполнительной власти, свыше 8000 региональных услуг, а также свыше 15 000 муниципальных услуг в интересах как физических, так и юридических лиц. Поэтому мы получаем не просто рост по пользователям, но и взрывной рост количества транзакций. Причем, он измеряется абсолютно фантастическими цифрами. Нагрузка растет сумасшедшими темпами, и мы в этом году должны проинвестировать порядка 200 млн рублей в расширение каналов связи между компонентами ИЭП.
Но в ваших ЦОДах ведь не только электронное правительство?
Михаил Бондаренко: Программно-аппаратный комплекс, который нам передан Минкомсвязью по контракту, находится на выделенных мощностях. Да, это облачная инфраструктура, но ИЭП живёт на своём «облаке». И это требует постоянных инвестиций в обвязку, потому что, как Вы знаете, «электричка» строилась по принципу распределения транзакционных потоков на региональный и федеральный сегменты. Поэтому она состоит из семи региональных ЦОДов. Они соединены достаточно мощными защищенными каналами связи, и сейчас мы их еще больше расширяем, потому что количество транзакций уже стало таким, что каналы работают на пределе своих возможностей. Поэтому нам приходится инвестировать свои средства.
Сколько сотрудников работает в «РТ Лабс» по состоянию на 2016 год?
Михаил Бондаренко: У нас порядка 450 человек. Мы достаточно активно развиваемся, в первую очередь, в регионах, потому что это выгоднее экономически. Исторически у нас было два обособленных подразделения в Воронеже и Ярославле. Воронеж большей частью специализировался на эксплуатации, а Ярославль - на разработке. Мы уже открыли обособленные подразделения в Новосибирске, Екатеринбурге, Казани, Самаре, и сейчас работаем над Краснодаром и Нижним Новгородом. При этом, например, в Самаре мы сосредоточили компетенции по разработке мобильных приложений, в том числе, и для инфраструктуры электронного правительства. К сожалению, во многом, создание подразделения в Самаре было обусловлено проблемами экономического характера у подрядчика – проект получился для наших партнёров не самым выгодным с точки зрения бизнеса, но надо отдать должное коллегам – они полностью выполнили все свои обязательства как настоящие профессионалы.
Предыдущий подрядчик – это кто?
Михаил Бондаренко: Это был «Альтарикс». И мы можем только благодарить наших коллег за их профессионализм и самоотверженность, с которой они помогали нам довести проект до нужного заказчику уровня, а потом передать его в «РТ Лабс».
У нас достаточно большой центр разработки в Казани. Правда, его специализация не столько по электронному правительству, сколько по другим нашим системам, которые мы подхватили. В Екатеринбурге тоже большой центр разработки, а в Новосибирске – продажи и проектный офис.
Помимо электронного правительства, наша компания в прошлом году взяла курс на создание у себя компетенций по другим информационным системам, которыми пользуется «Ростелеком». В частности, есть достаточно большое направление по региональному сегменту Единой государственной информационной системы здравоохранения.
Осенью 2015 года мы, засучив рукава, активно взялись за эту тему. Именно для этого открыли подразделение в Казани, чтобы быть поближе к нашим партнерам. На сегодняшний день в Казани у нас работает порядка 60 человек, которые занимаются в основном медицинской темой.
Они перекочевали из «Ай-Новуса» - предыдущего подрядчика по этому направлению?
Михаил Бондаренко: Я бы сказал, что наименьшая часть наших сотрудников - выходцы из «Ай-Новуса», большинство – с рынка, из других компаний, которые близки к медицинской тематике. Сейчас в активной фазе идет процесс передачи проектов в проблемных регионах – это МРФ «Волга» - Саров, Нижний Новгород. В этих регионах не простые взаимоотношения с заказчиками.
Наследие, в общем...
Михаил Бондаренко: Надо что-то с этим делать. Одна из целей передачи этого направления в «РТ Лабс» была как раз в том, чтобы решить такого рода проблемы раз и навсегда. Мы как дочерняя компания обязаны помогать нашему акционеру, невзирая на те или иные сложности.
Первоначально там работал партнер?
Михаил Бондаренко: Да, изначально там работал партнёр, который уже вышел из этого рынка.
Соответственно, мы занялись медицинской тематикой, накопили достаточно большую компетенцию, забрали ряд регионов. Не все было гладко, безусловно. Были некоторые моменты, нюансы. Так получилось, что происходило это в конце 2015 года, а с нового года были внедрены новые тарифные ставки, новые правила взаиморасчетов у ФОМС’ов с больницами, с лечебно-профилактическими учреждениями. Все это свалилось на наши плечи, но мы справились. И сейчас активно занимаемся Волгой, Югом и Центром. Там тоже все не гладко, есть вопросы, но есть и свои перспективы для роста.
У вас там контракты на эксплуатацию?
Михаил Бондаренко: Эксплуатация и развитие. У нас есть большой контракт на развитие от «Ростелекома». Скажем так, выполнение опытно-конструкторских работ по развитию этой региональной системы. Кроме того, мы собираем с регионов контракты на эксплуатацию и на отдельные локальные доработки. И стараемся это делать эффективно. В нашей компании эксплуатация, аналитика, архитектура, внедрение - это сквозные вертикали. За счет этого мы можем позволить себе минимизировать расходы и максимально пользоваться ресурсными пулами. То есть, есть у тебя контракт по медицине – хорошо, отработаешь. Если нет - не будешь сидеть просто так, бездельничать. Мы людей направим в какое-то другое направление, а достаточно мощная служба эксплуатации позволяет достаточно быстро все подхватывать.
Сейчас, например, идет контрактование по развитию электронного правительства, но оно находится, по сути, в стадии формирования технического задания. А разработчиков мы перебрасываем на медицинское направление, либо на другие задачи.
Очень большое развитие получило у нас в прошлом году такое направление как региональная инфраструктура электронного правительства. Все мы знаем, что в регионах есть региональные порталы госуслуг, которые эксплуатирует «Ростелеком»…
Вы говорите о региональных порталах в домене gosuslugi.ru?
Михаил Бондаренко: Да. Около 55 регионов очень активно ими пользуются.
То есть, как я понимаю, электронное правительство остается для вас доминирующим проектом?
Михаил Бондаренко: Федеральная часть, да. Также активно занимаемся региональной «электричкой», идет работа по медицинской информатизации, развиваем новые темы.
В 2016 году у нас появился первый коммерческий заказчик - абсолютно внешний, не имеющий отношения ни к Минкомсвязи, ни к «Ростелекому». Речь идет о проекте с Национальным расчетным депозитарием на создание системы электронного голосования для акционеров. Национальный расчетный депозитарий (входит в группу «Московская биржа») обратился к нам с просьбой помочь им интегрироваться с инфраструктурой электронного правительства. Мы подписали контракт, сейчас активно работаем.
В чем будет суть интеграции с электронным правительством?
Михаил Бондаренко: Самый главный элемент в электронном правительстве, интересный для коммерческих заказчиков, - это ЕСИА. На сегодняшний день эта система является в России единственным стопроцентно легальным сервисом идентификации личности. Любой человек, который хочет им воспользоваться, должен прийти в отделение Почты России или офис «Ростелекома» со своим паспортом лично и сказать «да, это я, я хочу зарегистрироваться». ЕСИА уже активно используется в публичных wi-fi сетях для идентификации и авторизации пользователей.
Пускай это не монетизация, мы не берем за сервис деньги с граждан, с операторов, но это показывает, как инфраструктура электронного правительства может использоваться для рынка операторов, для негосударственных задач. Это, в том числе, является достаточно большим вкладом и Минкомсвязи, и «Ростелекома» в развитие бизнеса в стране. При этом мы даем еще и гарантии, что человек, который авторизовался, идентифицировался, именно тот, за кого себя выдает. То есть, мы в данном контексте еще и поддерживаем государственные задачи по формированию определенных барьеров, препятствий для терроризма, помогаем нашим правоохранительным органам в тех или иных вопросах, потому что обстановка-то, мягко говоря, непростая.
Помимо этого, мы сейчас запускаем совместно с Федеральной налоговой службой хаб для операторов электронного документооборота. Суть заключается в том, что сейчас достаточно много доверенных операторов электронного документооборота в стране - порядка 50 организаций. При этом их бизнес построен по очень простой схеме – у каждого оператора есть какой-нибудь ключевой заказчик и все малые и средние предприятия, которые работают с этим заказчиком, вынуждены подключаться именно к этому оператору электронного документооборота…
Вы имеете в виду компании типа «СКБ Контур»?
Михаил Бондаренко: Да, «Тензор», «СКБ Контур» и так далее. «Ростелеком» в 2015 году тоже получил, кстати, статус оператора электронного документооборота, но для других целей. Мы должны в этом году запустить механизм подачи деклараций физических лиц через портал государственных услуг, и запустить функционал подачи бухгалтерской отчетности субъектами малого и среднего предпринимательства через портал госуслуг. Сейчас мы эту тему активно прорабатываем с ФНС и с Минкомсвязи.
Так вот, в ФНС предложили участникам рынка создать этот хаб обмена документами, который бы позволил нашим предприятиям не подключаться к каждому из операторов, а обеспечить возможность для этих операторов электронного документооборота обмениваться счетами-фактурами по принципу «всех со всеми». И у них есть демократичный выбор – либо каждый из них заключает, скажем, соответствующее соглашение по обмену с другим оператором, либо они все присоединяются к тому или иному хабу по обмену информацией.
За счет собственных инвестиций мы разработали соответствующий хаб, и 1 апреля запустили пилотный проект. Пилотирование продлится до 1 июля, у нас уже четыре партнера, которые вошли с нами в проект. Понятно, что оператором выступит «Ростелеком», ну а «РТ Лабс» - системным интегратором, который разрабатывает продукт, обеспечивает подключение к нему, системную интеграцию и последующую эксплуатацию этого решения.
То есть, это такая точка обмена трафиком получается?
Михаил Бондаренко: Точка обмена счетами-фактурами, электронными документами, причем, верифицированными для Налоговой службы, законодательно значимыми. И помимо этого, мы прорабатываем еще целый ряд проектов с государственными органами. Вы знаете, сейчас достаточно много идет указов, приказов, распоряжений. Вы слышали о 13-м указе Президента? Мы уже презентовали свои предложения Налоговой службе, которая будет очевидно исполнителем этого указа.
Вы имеете в виду электронный ЗАГС?
Михаил Бондаренко: Его называют е-ЗАГС, но это не совсем корректно, потому что в 13-м указе изложено очень многое. Электронный ЗАГС – это то, что лежит на поверхности. Более того, мы уже в интересах Минкомсвязи эту систему делали несколько лет назад. Она, правда, не запустилась по той причине, что не были приняты необходимые законодательные изменения, но теперь жизнь меняется, а решения остаются.
Давайте вернемся к вопросу региональной экспансии и открытия офисов разработок. На базе чего они создаются?
Михаил Бондаренко: В Самаре мы наняли 3-4 человек из компании, которая занималась мобильным приложением для электронного правительства. Взяли с рынка несколько человек. Сейчас там небольшая команда, порядка 10 сотрудников. Они занимаются разработкой мобильных приложений.
Мобильные приложения – востребованный продукт, он нужен везде. Помимо того, что мы дорабатываем эту тему для Минкомсвязи, возникают дополнительные задачи, которые мы реализуем, в том числе, в интересах «Ростелекома». Речь идет о приложениях типа Умный дом, Умный домофон, Управление транспортным средством, которое позволяет отследить его местоположение, зеркала закрыть, хулиганов отпугнуть. Вместе с коллегами из В2С- и В2В-блоков «Ростелекома» прорабатываем планы создания и вывода такого рода продуктов на рынок.
С Самарой понятно. А в других регионах тоже есть своя специализация?
Михаил Бондаренко: К примеру, в Новосибирске фронт-офис выполняет задачи пресейла и продажи широкой линейки продуктов компании, связанных с развитием региональных медицинских информационных систем, решениями по «Безопасному городу», системами автоматизированной фото и видео фиксации нарушений ПДД. Подразделение оказывает методологическую поддержку заказчикам и осуществляет функции линии поддержки решений и продуктов компании для пользователей на всей территории Сибири. В команду привлекли специалистов, которые разбираются в продуктах и знакомы со спецификой местного рынка.
А привлекли откуда?
Михаил Бондаренко: Это же рынок - ищем, приглашаем. Мы стали достаточно видимыми, значимыми, активно растем, у нас нет каких-то катастрофических проблем с контрактами, с ликвидностью. При этом я стараюсь придерживаться достаточно консервативной финансовой политики с тем, чтобы не пухнуть по расходам, а все-таки больше ориентироваться на доходы. Наша политика по удержанию и развитию персонала тоже достаточно гибкая. То есть, мы стараемся инвестировать деньги в людей, стараемся их обучать, растить, работать на долгосрочную мотивацию и лояльность.
В 2015 году провели массовую оценку всего персонала, разработали матрицу навыков и компетенций, в которой учли всех наших сотрудников, обозначили - кому, что и как развивать. Это позволило нам создать релевантный план обучения, который был запущен 1 января 2016 года.
Условно говоря, если сотрудник у нас программист на С, мы его и развиваем по С, не пытаемся из него сделать виолончелиста. Если человек занимается реляционными базами данных, мы его и развиваем по этой теме. Сейчас намечается достаточно большой проект по переводу инфраструктуры электронного правительства с СУБД Oracle на свободно распространяемое ПО – PostgreSQL…
Давненько уже намечается...
Михаил Бондаренко: Минсвязи достаточно тяжело объяснить Минфину выделение средств на эту историю. Минфин смотрит на это достаточно консервативно, как и положено жёсткому и прагматичному финансисту. Он спрашивает – зачем переходить с Oracle на PostgreSQL? А чем это лучше? В перспективе будем меньше платить? Ну это же в перспективе, а деньги-то нужны сейчас. И так далее. Поэтому мы изыскиваем собственные средства на этот проект миграции - снизим затраты на эксплуатацию и тем самым за счет маржинальности перекроем эти инвестиции. Но проект может быть реализован только при безусловном согласии и поддержке Минкомсвязи.
То есть, вы хотите это сделать за счет ростелекомовских денег?
Михаил Бондаренко: Рассматриваем и такой сценарий.
Речь идет обо всех системах в контуре электронного правительства? Там же под каждой своя база данных?
Михаил Бондаренко: Да, мы хотим мигрировать все. Нет никакого смысла переводить что-то одно. Если ты хочешь достичь эффекта, если хочешь нарастить компетенции, и при этом не хочешь развивать параллельно две компетенции по реляционным СУБД, надо переводить всё. А иначе какой смысл?!
Кроме этого, в целях оптимизации наших затрат мы стараемся улучшить качество эксплуатации путем создания порталов, через которые люди могут получать ответы на свои вопросы. Из-за роста числа ведомств, подключенных к порталу госуслуг, количества самих услуг так или иначе возникают временные проблемы в их использовании. Соответственно, что делает пользователь? Он не может получить услугу и сразу заводит в сервис-деск заявку. С ростом обращений растут и наши затраты – на обработку вызовов, на взаимодействие. Поэтому мы сейчас стараемся запустить такую «Вики», которая могла бы минимизировать нагрузку на первую и вторую линии поддержки пользователей.
Мы хотим сделать это за свой счет, за счет собственных инвестиций, и распространить эту компетенцию. Это будет продукт «Ростелекома», который мы будем использовать для систем в периметре группы, потому что это реально минимизирует затраты.
То есть, одна из главных ваших задач - снизить расходы за счет внутренней оптимизации и подобных инструментов?
Михаил Бондаренко: В том числе…
Заканчивая вопрос о Postgres, на каком этапе сейчас находится этот проект?
Михаил Бондаренко: Мы закончили системный анализ, подготовили инвестиционный проект, поняли, сколько у нас уйдет на это времени и сил. В ближайшее время вынесем этот проект на инвесткомитет «Ростелекома». Денег на миграцию потребуется не так уж и много – примерно столько же, во сколько обходится годовая поддержка Oracle. За счет этого мы сможем уже в 2016 году осуществить миграцию и нарастить у себя компетенции, которые потом предложим «Ростелекому» для миграции других систем с Oracle на свободное ПО, будем продавать внешним заказчикам. Наши внешние заказчики, у которых есть деньги, с удовольствием купят эти услуги, компетенции.
В какой срок вы сможете вернуть вложения за счет отказа от лицензионных платежей?
Михаил Бондаренко: Окупаемость будет около двух лет. Лицензии на Oracle куплены давным-давно.
Т.е. оплачивается только техподдержка?
Михаил Бондаренко: Да. Порядка 21% в терминах price list.
От стоимости лицензий?
Михаил Бондаренко: Прайс такой. Там используется Database Enterprise Edition with Partitioning option с RAC…
По PostgreSQL у нас было много обсуждений. Сейчас прорабатываем и согласовываем эту тему. Надеюсь, что нас подержит и Ростелеком, и Минкомсвязи, и мы сможем реализовать этот важный и интересный проект.
Вы же говорите, можете профинансировать эту миграцию из своих средств…
Михаил Бондаренко: Можем, но нам все равно надо убедить наших акционеров. Один из важных аргументов состоит в том, что мы хотим нарастить компетенции в PostgreSQL, чтобы в дальнейшем перевести на нее те системы, которые к электронному правительству не имеют никакого отношения. Например, хаб для ФНС мы уже делаем на PostgreSQL. Ведь надо смотреть вперед. Понятно, что как бы ни развивались наши отношения с западными партнерами, в любом случае, я не думаю, что Ларри Эллисон снизит цены.
Цены же растут с ростом курса доллара?
Михаил Бондаренко: Они растут, но могу сказать, что у Элиссона всегда цены были недешевые.
Планируете ли вы участвовать в проекте «гособлако»?
Михаил Бондаренко: Мы в этом вопросе участвуем, помогаем нашим коллегам и партнерам. Но в группе компаний «Ростелеком» есть определенное разделение задач и ответственности. Непосредственно облаками мы не занимаемся.
Для этого создается НДЦ…
Михаил Бондаренко: В Группе «Ростелеком» этим занимается компания «Центр Хранения Данных». Мы активно сотрудничаем, работаем. Чем можем, тем поможем. Главная задача не столько создать облако. Его создать не просто, но хотя бы понятно, как. Главная же задача – наполнить облако продуктами. И в этом вопросе мы с ними активно взаимодействуем.
И клиентов завести...
Михаил Бондаренко: Конечно. Одна из идей, насколько я знаю, заключается в том, чтобы заменить импортное программное обеспечение, которое у нас у всех на компьютерах - документооборот, Office - на отечественное. И если это отечественное ПО еще и из «облака» предоставлять, то можно, теоретически, вообще обойтись без рабочих станций.
Тонкими клиентами.
Михаил Бондаренко: Конечно. Соответственно, это и дешевле, и проще, и удобней, и создаст достаточно большое количество рабочих мест в России. Но проблема в том, что в создание этих продуктов нужно инвестировать достаточно много денег, а сейчас с ресурсами не так хорошо. С другой стороны, кризис нам позволяет осваивать новые горизонты. Я считаю, это позитивно.
Вы сказали, что у вас недавно была утверждена стратегия. В чем ее суть?
Михаил Бондаренко: Наша стратегия была утверждена осенью 2015 года. Она направлена на развитие компании как системного интегратора. Определены векторы развития. Это медицина, транспорт, ЖКХ, электронное правительство. Там есть федеральная и региональная часть.
К сожалению, мы не успеваем охватить все сразу, поэтому вынуждены двигаться степ-бай-степ. У нас уже есть определенные заделы по теме транспорта, ЖКХ.
В вашу стратегию каким-то образом укладывается слияние с НЦИ?
Михаил Бондаренко: Мы этот вопрос прорабатывали. Я лично участвовал в переговорах. После проведения целого ряда встреч и переговоров руководство решило на какое-то время разойтись и поработать самостоятельно. Поработать самостоятельно и посмотреть на результаты спустя полгода, год.
Т.е. в 2016 году никаких сделок ждать не стоит?
Михаил Бондаренко: Я думаю, что нет. В любом случае сделка требует достаточно серьезных переговоров и решений, которые за один день не принимаются.
Как вы оцениваете уровень конкуренции среди ИТ-компаний в регионах?
Михаил Бондаренко: Большие интеграторы, которые там исторически работали, уходят, потому что оставаться невыгодно. Недавно разговаривал с одним из наших старейших партнёров. Он говорит, да, есть интересные темы, но далеко не все, что-то нерентабельно. Но мы, работая с «Ростелекомом», наращивая те или иные компетенции, где-то перекрывая ресурсы за счёт смежных проектов, где-то уменьшая наши затраты на эксплуатацию, можем себе это позволить и не оставляем без поддержки наших коллег и партнеров по бизнесу в регионах. В этом одна из основных целей создания «РТ Лабс» - помогать материнской компании зарабатывать деньги. При этом мы не гонимся за маржой и можем подходить к вопросу ценообразования гораздо гибче, чем любой наш конкурент. В этом наше преимущество.
Т.е. вы забираете на себя заказчиков у прежних партнеров «Ростелекома» по причине того, что эти партнеры сами уходят из регионов?
Михаил Бондаренко: Мы стараемся быть конкурентнее, предлагать нашим клиентам лучшие условия, чем наши партнеры.
То есть, вы с ними конкурируете?
Михаил Бондаренко: Конечно. «Ростелеком» - публичная компания, она не может просто что-то купить у «РТ Лабс». Ей необходимо провести процедуры. Например, в Кургане играли конкурс по эксплуатации медицинской системы. Наш конкурент вынудил нас снизить цену до нуля. Для нас это убытки, но мы пошли на это осознанно, потому что это рынок, и мы хотим там быть. Хотим там быть лучшими, и готовы предлагать лучшее нашим клиентам. Смотрим на всё стратегически – с прицелом на долгосрочное сотрудничество, не гоняясь за сиюминутной выгодой.
Да, для нас это определенные потери, но в компании наработано значительное ноу-хау, минимизированы затраты и за счет этого мы выгоднее. Например, только по стоимости трудодней мы упали на 15% в 2016 году по сравнению с 2015 за счет диверсификации производства и выхода в регионы. Мы снизили наши косты, и продолжаем этот путь - снизим их еще больше.
Например, в Москве я категорически запретил набирать людей. Каждый кандидат, который в Москве к нам приходит, проходит личное собеседование со мной. Максимально переходим в регионы, потому что там зарплата заметно ниже, чем здесь. Плюс мы стараемся пользоваться определенными мерами поддержки, которые нам предоставляет государство. Например, в прошлом году получили аккредитацию Минкомсвязи в качестве ИТ-компании. Это позволило существенно сократить наши расходы, т.к. наши основные затраты – это заработные платы, премии и так далее.
Читайте также
Обзор TAdviser: Информатизация госсектора 2016
