Пушкин Александр Сергеевич

1799: Рождение в Москве, в Немецкой слободе

Ксавье де Местр. Мать Пушкина — Надежда Осиповна (1775—1836), урождённая Ганнибал, внучка Ганнибала. Кость, стекло, кожа, металл, акварель, гуашь. 1802-1805 годы

Александр Сергеевич Пушкин родился 26 мая (6 июня) 1799 г. в Москве, в Немецкой слободе.

Из детей Сергея Львовича и Надежды Осиповны, кроме Александра, выжили дочь Ольга (в замужестве Павлищева, 1797—1868) и сын Лев (1805—1852).

В пушкинское время детей учили танцевать с самого раннего возраста, с большой ответственностью готовили к культуре общения на балах, ведь там находился центр светской жизни.

Родители Пушкина возили его с сестрой на уроки танцев к Трубецким, Бутурлиным и Сушковым, а по четвергам — на детские балы к танцмейстеру П.А. Йогелю.

1811

Переезд в Петербург

Летом 1811 года Александр Пушкин в возрасте 12 лет со своим дядей Василием Львовичем Пушкиным впервые отправился из Москвы в Петербург для поступления в новое учебное заведение – Царскосельский лицей. Благодаря имеющимся связям, Пушкину было обеспечено включение в список кандидатов.

Когда Василий Львович Пушкин вместе с племянником Александром въехали в Петербург по царскосельскому тракту, стояла на редкость жаркая, солнечная погода… В ожидании вступительных экзаменов в Лицей, которые были назначены на август, Василий Львович показывал племяннику город. Гуляли по набережным, заходили в Летний сад – излюбленное место прогулок и увеселений столичной публики. CommuniGate Pro: итоги первого года работы законного правообладателя 2.5 т

В преддверии поступления в Царскосельский Лицей Пушкин провёл пару месяцев в доме купца Кувшинникова (современный адрес – наб. реки Мойки, 13), где жил его дядя – В. Л. Пушкин.

Поступление в Царскосельский лицей и знакомство с Иваном Пущиным

Основная статья: Царскосельский лицей

В августе 1811 года в доме министра народного просвещения А.К. Разумовского проходил медицинский осмотр и начались вступительные экзамены. Членами приемной комиссии были назначены сам министр А.К. Разумовский, директор департамента министерства И.И. Мартынов и директор Лицея В.Ф. Малиновский. Александр Пушкин экзаменовался 12 августа, он получил оценки: «В грамматическом познании языков: российского — «очень хорошо», французского — «хорошо», немецкого — «не учился». В арифметике — «знает до тройного правила», в познании общих свойств тел — «хорошо», в начальных основаниях географии — «имеет сведения».

И. И. Пущин вспоминал, как произошла их первая встреча с Пушкиным в приемной министра А.К. Разумовского во время вступительных испытаний: «Мы... остались в зале, которая почти вся наполнилась вновь наехавшими нашими будущими однокашниками с их провожатыми… Вошел какой-то чиновник с бумагой в руке и начал выкликать по фамилиям. - Я слышу: Ал. Пушкин! - выступает живой мальчик курчавый, быстроглазый, тоже несколько сконфуженный. По сходству ли фамилий или по чему другому, несознательно сближающему, только я его заметил с первого взгляда… Не припомню, кто, только чуть ли не В. Л. Пушкин, привезший Александра, подозвал меня и познакомил с племянником. Я узнал от него, что он живет у дяди на Мойке, недалеко от нас. Мы положили часто видаться... С этой поры установилась и постепенно росла наша дружба, основанная на чувстве какой-то безотчетной симпатии».

Дом Пущиных (набережная Мойки, 14) был недалеко от гостиницы Демута, в которой остановились Пушкины (набережная р. Мойки, 40), и совсем рядом с Летним садом.

Список воспитанников Лицея, в который вошли 30 юношей, был высочайше утвержден императором Александром I.

1816: Знакомство с Чаадаевым в Царском Селе

Лицеист Пушкин и блестящий гвардейский офицер Чаадаев, получивший боевое крещение под Бородиным, познакомились летом 1816 года в Царском Селе. Обширными познаниями и начитанностью, глубиной мышления, свободным владением четырех языков, красивый, безукоризненно одетый Чаадаев резко выделялся на фоне других знакомых Пушкину гусар.

Во многом Чаадаеву, занявшему положение друга-учителя, обязан юный Пушкин своим духовным и умственным возмужанием.

1817

Любовное послание жене Карамзина

Пушкин в детстве в доме своих родителей не раз встречал Николая Михайловича Карамзина. Сергей Львович позднее вспоминал, как во время одного из визитов Карамзина малолетний Пушкин «вслушивался в его разговоры и не спускал с него глаз».

Знакомство Пушкина с Карамзиным возобновилось в 1816 году, после 25 марта, когда Карамзин с С.Л. и В.Л. Пушкиными, А.И. Тургеневым, В.А. Жуковским и П.А. Вяземским посетил Лицей. Близкое общение Пушкина с семьей Карамзиных пришлось на лето 1816 года, когда Николай Михайлович жил в Царском Селе и работал над подготовкой к печати «Истории государства Российского». «Сердечная приверженность» – вот как позже поэт определил свои чувства к Карамзину во время тех встреч.

Весной 1817 года Василий Львович, извещая племянника о скором приезде Карамзина, советовал ему: «Люби его, слушайся и почитай. Советы такого человека послужат к твоему добру и может быть к пользе нашей словесности». В мае историограф присутствовал на выпускном лицейском экзамене по всеобщей истории; ведомость о состоянии Лицея также фиксирует, что в день рождения Пушкина, 26 мая 1817 года, его посетили гости, среди которых был и Николай Михайлович.

В мае – июне 1817 года юный Пушкин написал любовное послание жене историка Екатерине Андреевне Карамзиной. Согласно П. И. Бартеневу, «Екатерина Андреевна, разумеется, показала его мужу. Оба расхохотались и, призвавши Пушкина, стали делать ему серьезные наставления. Все это было так смешно и дало Пушкину такой удобный случай ближе узнать Карамзиных, что с тех пор он их полюбил, и они сблизились».

Сразу после окончания Лицея Пушкин уехал из Царского Села, и его встречи с историографом возобновились после переезда Карамзиных в Петербург, с 16 сентября 1817 года поэт постоянно бывал на их петербургской квартире.

В начале 1818 года Пушкин тяжело заболел. Выздоравливая, он «в постели, с жадностью и вниманием» читал вышедшие в свет восемь томов «Истории государства Российского». Однако довольно едкая эпиграмма Пушкина на Карамзина и его труд, возможно, послужила причиной охлаждения их отношений:

В его «Истории» изящность, простота Доказывают нам без всякого пристрастья Необходимость самовластья И прелести кнута.

Несмотря на расхождение, Карамзин «из жалости к таланту и молодости» принял самое деятельное участие в смягчении участи Пушкина, которому в 1820 году грозила ссылка на Соловки или в Сибирь.

Позднее А.С. Пушкин признавал огромное значение «Истории государства Российского». Он писал: «У нас никто не в состоянии исследовать огромное создание Карамзина – зато никто не сказал спасибо человеку, уединившемуся в ученый кабинет во время самых лестных успехов и посвятившему целых 12 лет жизни безмолвным и неутомимым трудам. Ноты «Русской истории» свидетельствуют обширную ученость Карамзина, приобретенную им уже в тех летах, когда для обыкновенных людей круг образования и познаний давно окончен и хлопоты по службе заменяют усилия к просвещению. …Повторяю, что «История государства Российского» есть не только создание великого писателя, но и подвиг честного человека».

Окончание Лицея по успеваемости 24-м из 29 выпускников

В 1817 году Александр Пушкин окончил Лицей. По успеваемости он был 24-м из 29 выпускников.

Через много лет после смерти Пушкина был оьнаружен его литографированный портрет в лицейском мундире, который был приложен к изданию «В память пятидесятилетия кончины А.С. Пушкина. 29 янв. 1887 г.»

В предисловии была дана справка о пушкинском портрете: «Портрет этот, до сих пор почти вовсе неизвестный, был сделан перед выходом Пушкина из Лицея и первоначально принадлежал бывшему директору Лицея Е.А. Энгельгардту. После смерти Энгельгардта он перешел к товарищу и другу Пушкина Ф.Ф. Матюшкину и им был подарен Екатерине Дмитриевне Куломзиной (урождённой Замятиной), у которой находится он и в настоящее время. Благодаря её обязательному согласию, с портрета был сделан Н.И. Кондоянаки снимок посредством фотографии и таким образом он делается теперь общим достоянием».

Местонахождение оригинального портрета остается неизвестным.

Неизвестный художник. А.С. Пушкин в лицейском мундире. Бумага; литография тонированная. 1887

Пушкина направили в Коллегию иностранных дел — чиновником X класса. Но там он только числился: государственная служба мало привлекала юношу. После шести лет учебы Пушкин с головой окунулся в светскую жизнь столицы и, как известный и заслуженный автор, попал в общество петербургских писателей. Еще в Лицее он стал членом литературного кружка «Арзамас», который боролся с архаическими языковыми традициями.

1819: Вступление в общество «Зеленая лампа» при декабристском «Союзе благоденствия»

В 1819 году Пушкин вступил в литературно-театральное общество «Зеленая лампа» при декабристском «Союзе благоденствия». Его участники пропагандировали свободолюбивые идеи. На собраниях читали стихи, обсуждали театральные премьеры, критиковали публицистические статьи. Здесь велись не только светские споры, но и политические беседы. Все это отразилось на творчестве Пушкина: он написал несколько эпиграмм на государственных деятелей того времени, оду «Вольность», стихотворения «К Чаадаеву» и «Деревня».

1820

Заметки «Мои замечания об русском театре»

Пушкин приобщился к театру ещё в детстве: рано обнаружив «охоту к чтению», в домашней библиотеке он познакомился с пьесами Мольера, Корнеля, Расина, Вольтера. Отец и дядя были любителями театра, в доме родителей часто устраивали любительские спектакли. Интерес к театру вырос и окреп в годы обучения в Лицее. Уже в 16 лет Пушкин написал очерк "Мои мысли о Шаховском", в котором дал негативную характеристику литературному творчеству драматурга и театрального режиссёра Александра Шаховского.

Еще в юношеских заметках «Мои замечания об русском театре» (1820) вчерашний лицеист, активно вошедший в среду драматургов и деятелей сцены, дал развернутую панораму драматических талантов, проанализировал их искусство с точки зрения перспектив и национального своеобразия. Пушкин досконально изучил практически все жанры театра – драму, балет, оперу – и вывел закономерности.

Пушкин «полупродал, полупроиграл» Никите Всеволожскому рукописный сборник своих стихов

Весной 1820 года Пушкин «полупродал, полупроиграл» в карты Никите Всеволожскому рукописный сборник своих стихотворений.

Окончание поэмы «Руслан и Людмила» и отъезд в ссылку на Юг

Острые политические произведения Пушкина навлекли гнев Александра I, и император решил сослать поэта в Сибирь или в Соловецкий монастырь. Однако за него заступился Николай Карамзин: по службе Пушкина перевели из столицы на Юг.

Перед отъездом, в 1820 году, Александр Пушкин закончил поэму «Руслан и Людмила». Василий Жуковский очень высоко оценил это произведение и подарил поэту свой портрет с подписью «Победителю ученику от побежденного учителя».

Поездка на Кавказ и в Крым с семьей генерала Н.Н. Раевского

Пушкину было разрешено совершить путешествие на Кавказ и в Крым вместе с семьей генерала Н.Н. Раевского. С его сыном Николаем Пушкин подружился ещё во время учебы в Царском селе.

В Крыму с Раевскими Пушкин посетил Керчь, Феодосию, Гурзуф, Симферополь, Балаклаву и развалины Георгиевского монастыря.

Образ Крыма был частью мечты Пушкина о счастье. Однажды он написал: «Среди моих мрачных сожалений меня прельщает и оживляет одна лишь мысль о том, что когда-нибудь у меня будет клочок земли в Крыму».

Посещение Гурзуфа

После двухмесячного странствия по Кавказу в середине августа 1820 года путешественники оказались в Крыму.

Таврида в начале XIX века — это край, который мало кто видел, но знали о нём из древних авторов. До 1830-х годов путеводителей не было, и путешественники отправлялись в Тавриду, вооружившись античной «Географией» Страбона или обширным трудом П.С. Палласа времён Екатерины II. Это было место, овеянное легендами.

Поездка Пушкина началась в августе 1820 года, когда он вместе с семьёй генерала Н.Н. Раевского переправился из Тамани в Керчь. На следующий день прибыли в Феодосию, оттуда на военном бриге — в Гурзуф.

Увиденные с моря крымские берега оказали на Пушкина такое неизгладимое впечатление, что из-под пера вышла первая крымская элегия «Погасло дневное светило». Вдохновение, которое покинуло поэта более четырёх месяцев назад, вернулось вновь:

Во время этой поездки Александр Сергеевич написал целый ряд лирических стихотворений.

Три недели в конце августа – начале сентября 1820 года Пушкин с Раевскими жил в Гурзуфе. По словам поэта, это были одни из самых счастливых дней в его жизни. «В Гурзуфе, - отмечал Пушкин, – жил я сиднем, купался в море и объедался виноградом… Я любил, проснувшись ночью, слушать шум моря, – и заслушивался целые часы». Здесь поэт работал над поэмой «Кавказский пленник». Там же его посетила идея создания поэм «Евгений Онегин» и «Бахчисарайский фонтан».

Проезд через Бахчисарай

Осенью 1820 года семья Раевских и А.С. Пушкин добрались из Гурзуфа в Бахчисарай.

«В Бахчисарай я приехал совсем больной. Я прежде слыхал о странном памятнике влюбленного хана. К** поэтически описывала мне его, называя la fontaine des larmes («Фонтан слез»). Вошед во дворец, увидел я испорченный фонтан, из заржавленной трубки по каплям капала вода. Я обошел дворец с большой досадой на небрежение, в котором он истлевает, и на полуевропейские переделки некоторых комнат. N.N. почти насильно повел меня по ветхой лестнице в развалины гарема и на ханское кладбище… Растолкуй мне теперь, почему полуденный берег и Бахчисарай имеют для меня прелесть неизъяснимую? Отчего так сильно во мне желание вновь посетить места, оставленные мною с таким равнодушием? или воспоминание самая сильная способность души нашей, и им очаровано все, что подвластно ему?» (из письма А.С. Пушкина к А. Дельвигу).

Прибытие в ссылку в Кишинёв

Отправленный в ссылку Пушкин 21 сентября 1820 года прибыл в Кишинев. Для творчества Пушкина это был период романтизма.

Стихотворение «Чёрная шаль»

Через месяц по прибытию в Кишинев, в октябре 1820 года, появился черновой вариант нового, хронологически второго кишиневского стихотворения — «Чёрная шаль». 14 ноября 1820 года Пушкин пишет окончательный беловой автограф с названием «Молдавская песня» (он был найден и опубликован более, чем через сто лет, в 1936 году). В стихотворении в воспоминаниях героя рассказывалось о горячей страстной любви и коварной измене любимой-гречанки с разлучником-армянином.

Черная шаль (Молдавская песня)

Гляжу, как безумный, на черную шаль,

И хладную душу терзает печаль.

Когда легковерен и молод я был,

Младую гречанку я страстно любил;

Прелестная дева ласкала меня,

Но скоро дожил я до черного дня.

Однажды я созвал веселых гостей;

Ко мне постучался презренный еврей.

«С тобою пируют (шепнул он) друзья;

Тебе ж изменила гречанка твоя».

Я дал ему злата и проклял его,

И верного позвал раба моего.

Мы вышли; я мчался на быстром коне;

И кроткая жалость молчала во мне.

Едва я завидел гречанки порог,

Глаза потемнели, я весь изнемог…

В покой отдаленный вхожу я один…

Неверную деву лобзал армянин.

Не взвидел я света; булат загремел…

Прервать поцелуя злодей не успел.

Безглавое тело я долго топтал

И молча на деву, бледнея, взирал.

Я помню моленья… текущую кровь…

Погибла гречанка, погибла любовь.

С главы ее мертвой сняв черную шаль,

Отер я безмолвно кровавую сталь.

Мой раб, как настала вечерняя мгла,

В дунайские волны их бросил тела.

С тех пор не целую прелестных очей,

С тех пор я не знаю веселых ночей.

Гляжу как безумный на черную шаль,

И хладную душу терзает печаль.

Пушкинская «Черная шаль» — произведение тоже романтическое. При этом в нем уже наметились реалистические тенденции, Белинский определил его как переходное. Поэт обращается к сильным чувствам, к экзотическим народностям (Молдавия считалась чем-то далеким от светского чиновного Петербурга с его балами, театрами, литературными кружками и всем атрибутом столичного времяпрепровождения), к народным простым характерам, полным дикой силы, страстей и энергии. Согласно оценке В. П. Горчакова, «Черная шаль» — это «драматическая песня, выражение самой знойной страсти».

И вместе с тем в пушкинских строках предстает драматическая картина столкновения вполне реалистических человеческих характеров, поданных в развитии, в динамике; так главный лирический герой предстает в созданных 32 строках проживающим жизнь — от горячего юноши до умудренного старца.

Литературовед М. В. Строганов придерживается мнения, что это стихотворение явилось откликом на баллады Жуковского. Однако существуют и иные предположения, полностью отвергающие это мнение.

В 1823 году стихотворение было положено на музыку композитором Алексеем Верстовским. Это первый получивший широкую известность романс на стихи Пушкина. Его первый исполнитель - московский оперный певец Петр Булахов, отец композиторов Петра Булахова и Павла Булахова.

Визит из Кишинёва в имение Давыдовых в Каменке

18 ноября 1820 года Александр Сергеевич Пушкин приехал из Кишинева в Каменку, имение Давыдовых в Чигиринском уезде Киевской губернии. Хозяйка имения Екатерина Николаевна Давыдова, урожденная графиня Самойлова, собирала у себя большую семью, многочисленных друзей и знакомых. Ко дню ее именин 24 ноября 1820 года было приурочено одно из собраний членов тайного общества, на которое собрались братья Давыдовы, М.Ф. Орлов, К.А. Охотников и И.Д. Якушкин, Н.Н. Раевский-старший и А.Н. Раевский.

И.Д. Якушкин позднее вспоминал: «Приехав в Каменку, я полагал, что никого там не знаю, и был приятно удивлен, когда случившийся здесь А.С. Пушкин выбежал ко мне с распростертыми объятьями. … Мы всякий день обедали внизу у старушки матери. После обеда собирались в огромной гостиной, где всякий мог с кем и о чем хотел беседовать. … Все вечера мы проводили на половине у Василия Львовича, и вечерние беседы для всех для нас были очень занимательны».

Про поэта Якушкин рассказывал, что «в общежитии Пушкин был до чрезвычайности неловок и при своей раздражительности легко обижался каким-нибудь словом, в котором решительно не было для него ничего обидного. Иногда он корчил лихача, вероятно, вспоминая Каверина и других своих приятелей-гусаров в Царском Селе; при этом рассказывал про себя самые отчаянные анекдоты, и все вместе выходило как-то очень пошло. Зато заходил ли разговор о чем-нибудь дельном, Пушкин тотчас просветлялся. О произведениях словесности он судил верно и с особенным каким-то достоинством. Не говоря почти никогда о собственных своих сочинениях, он любил разбирать произведения современных поэтов и не только отдавал каждому их них справедливость, но и в каждом из них умел отыскать красоты, каких другие не заметили».

Сам Пушкин в письме к Н.И. Гнедичу так описал жизнь в Каменке: «… теперь нахожусь в Киевской губернии, в деревне Давыдовых, милых и умных отшельников, братьев генерала Раевского. Время мое протекает между аристократическими обедами и демагогическими спорами. Общество наше, теперь рассеянное, было недавно разнообразная и веселая смесь умов оригинальных, людей известных в нашей России, любопытных для незнакомого наблюдателя. – Женщин мало, много шампанского, много острых слов, много книг, немного стихов».

В Каменке Пушкин написал стихотворения «Редеет облаков летучая гряда», «Нереида», «Я пережил свои желанья», завершил переписку белового текста поэмы «Кавказский пленник», поставив под текстом помету: «23 февр. 1821. Каменка».

1823

Огорчение отъездом Чаадаева в Европу

В 1823 году, узнав об отъезде Чаадаева в Европу, огорченный Пушкин, «любимой надеждой» которого было совместное с ним путешествие, писал из Кишинева П.А. Вяземскому: «теперь Бог знает, когда свидимся» (5 апреля 1823 года).

Дуэль после игры в карты. Зубов стрелял первым и промахнулся

Весной 1823 года игра в карты Пушкина с прапорщиком Генерального штаба Зубовым закончилась дуэлью. Зубов стрелял первым, а Пушкин, пока тот целился, ел черешни. Зубов выстрелил и промахнулся А ведь мог и попасть, будь он столь же искусен в стрельбе, как Сильвио, герой пушкинского «Выстрела», где и описана такая же дуэль.

Пушкин - первый профессиональный писатель России, зарабатывающий литературным трудом

А. С. Пушкин сыграл значимую роль в истории формирования института авторского права в России. В начале XIX века сочинительством занимались только достаточно обеспеченные люди, которые совмещали литературное творчество с государственной или военной службой. Большинство из них и представить себе не могли, что создание произведений словесности может стать основным источником дохода.

После публикации поэм «Руслан и Людмила», «Кавказский пленник» и «Бахчисарайский фонтан», получив за них гонорар, Пушкин стал первым профессиональным писателем России, зарабатывающим литературным трудом. С этого момента постепенно проявлялся статус автора, а в законодательных документах, прежде всего цензурных уставах, устанавливались его права, которые вначале были довольно размытые и значительно уступали правам издателей.

Пушкин не раз становился жертвой несовершенства авторского права в России. В 1823 году в Петербурге вышел отдельным изданием «Кавказский пленник» с параллельным русско-немецким переводом. Пушкин не получил ни копейки, а всё из-за мошенничества некого Евстафия Ольдекопа, который воспользовался лазейкой в авторском праве: переводы разрешалось печать без дозволения автора, а прилагался ли при этом оригинальный текст или нет – не имело значения. Издание имело большой успех и быстро раскупалось. Недовольный Пушкин подал жалобу в Цензурный комитет, который лишь временно приостановил продажу тиража.

Знакомство с Елизаветой Воронцовой

Воронцова Елизавета Ксаверьевна, урожденная Браницкая, жена графа, впоследствии князя (1844) М.С.Воронцова, статс-дама (1838). Свадьба Элизы Браницкой и графа Воронцова состоялась в Париже в 1819 году. А.С. Пушкин познакомился с Воронцовой в Одессе в конце 1823 г. Поэт был глубоко увлечен Воронцовой, посвятил ей ряд стихотворений. В рукописях А.С. Пушкина сохранилось более 30 рисунков с ее изображением.

1824: Переезд из Одессы в ссылку в Михайловское

С августа 1824 по сентябрь 1826 года Пушкин находился в ссылке в селе Михайловское.

9 августа 1824 года Пушкин из Одессы приехал в Опочку — городок Псковской губернии, а отсюда на своих лошадях с кучером Петром отправился в Михайловское.

Пушкин в Михайловском – это два года жизни поэта, оказавшегося в родовом имении своей матери не по доброй воле. Это ссылка с запретом куда-либо выезжать, ссылка, ограничившая круг общения милыми обитателями соседнего имения Тригорское и редкими визитами бывших однокашников – И. Пущина, А. Дельвига, А. Горчакова.

Сюжеты сказок от няни Татьяны

В середине ноября 1824 года он писал брату: «…Знаешь мои занятия? До обеда пишу записки, обедаю поздно; после обеда езжу верхом, вечером слушаю сказки – и вознаграждаю тем недостатки проклятого своего воспитания. Что за прелесть эти сказки! Каждая есть поэма!»

Несколько позднее Пушкин писал одесскому знакомому Д.М. Шварцу: «Вот уже четыре месяца, как нахожусь я в глухой деревне – скучно, да нечего делать… Уединение мое совершенно – праздность торжественна. Соседей около меня мало, я знаком только с одним семейством, и то вижу его довольно редко – целый день верхом – вечером слушаю сказки моей няни, оригинала няни Татьяны... она единственная моя подруга – и с нею только мне не скучно».

Со слов Арины Родионовны Пушкин записал сказки в свою рабочую тетрадь. Из семи записей четыре Пушкин использовал сам, когда сочинял «Сказку о царе Салтане», «Сказку о мертвой царевне», «Сказку о попе и работнике его Балде» и знаменитый пролог к «Руслану и Людмиле», а один сюжет подарил своему другу Василию Жуковскому, который на его основе написал «Сказку о царе Берендее».

Спустя 35 лет Михайловское посетил почитатель Пушкина К. А. Тимофеев, который заранее навел справки, «есть ли в усадьбе кто-нибудь из дворовых, кто бы помнил Пушкина. Оказалось, жив еще один старик Петр, служивший кучером у Александра Сергеевича. Отыскали Петра. Старик он лет за 60, еще бодрый, говорит хорошо, толково и, как видно, очень понимает, что за генерал был его барин».

Рассказы кучера Петра Парфенова, обстоятельно записанные К. А. Тимофеевым, дают живое представление о народном восприятии «доброго барина» и передают бытующие о нем предания и легенды.

Приведем небольшой фрагмент:

« - Скучал он тут жить-то?

• Да, стало быть, скучал; не поймешь его, впрочем, мудреный он тут был, скажет иногда не ведь что, ходил эдак чудно: красная рубашка на нем, кушаком подвязана, штаны широкие, белая шляпа на голове: волос не стриг, ногтей не стриг, бороды не брил - подстрижет эдак макушечку, да и ходит. Палка у него завсегда железная в руках, девять функтов весу; уйдет в поля, палку кверху бросает, ловит ее на лету, словно тамбурмажор. А не то дома вот с утра из пистолетов жарит, в погреб, вот тут за баней, да раз сто эдак и выпалит в утро-то.

• Ну, а слышно ль было вам, за что его в Михайловское-то вытребовали?

• Да говорили, что, мол, Александр Сергеевич на слова востер был, спуску это не любил давать. Да он и здесь тоже себя не выдавал. Ярмарка тут в монастыре бывает в девятую пятницу перед Петровками; ну, народу много собирается; и он туда хаживал, как есть, бывало, как дома: рубаха красная, не брит, не стрижен, чудно так, палка железная в руках; придет в народ, тут гулянье, а он сядет наземь, соберет к себе нищих, слепцов, они ему песни поют, стихи сказывают. Так вот было раз, еще спервоначалу, приехал туда капитан-исправник на ярмарку: ходит, смотрит, что за человек чудной в красной рубахе с нищими сидит. Посылает старосту спросить: кто, мол, такой? А Александр-то Сергеевич тоже на него смотрит, зло так, да и говорит эдак скоро (грубо так он всегда говорил): «Скажи капитану-исправнику, что он меня не боится, и я его не боюсь, а если надо ему меня знать, так я - Пушкин». Капитан ничто взяло, с тем и уехал, а Александр Сергеевич бросил слепцам беленькую да тоже домой пошел».

«Борис Годунов» и центральные главы «Евгения Онегина»

Ссылка в Михайловском это время, когда созрел поэтический дар Пушкина и оформились его исторические интересы. В Михайловском А. С. Пушкин создал около ста произведений:

• трагедия «Борис Годунов»,
• центральные главы романа «Евгений Онегин»,
• поэма «Граф Нулин»,
• задуманы «Маленькие трагедии».

Познакомившись с трагедией «Борис Годунов», П.А. Вяземский писал: «…ум Пушкина развернулся не на шутку, мысли его созрели, душа прояснилась, он в этом творении вознесся до высоты, которой еще не достигал».

1825: Поиск денег из-за потерь в карточных играх

Летом 1825 года Пушкин написал брату отчаянное письмо: «мне деньги нужны или удавиться». Денег требовала игра в карты. И Пушкин играл, а потом сетовал: «Во Пскове вместо того, чтобы писать 7-ю главу Онегина, я проигрываю в штос четвертную: не забавно».

Похожая история случилась и в Боровичах, где Пушкин обедал, наблюдая за игрой в банк какого-то господина и гусарского офицера. «При расплате, вспоминал Пушкин, недостало мне 5 рублей, я поставил их на карту и, карта за картой, проиграл 1600. Я расплатился довольно сердито, взял взаймы 200 рублей и уехал, очень недоволен сам собою». Но продолжал играть.

«Слышу от Карамзиных жалобы, что ты пропал для них без вести, а несется гул, что ты играешь не на живот, а на смерть. Правда ли?» вопрошал князь Вяземский. Это была правда.

В сентябре князь Вяземский опять забеспокоился: «В Костроме узнал я, что ты проигрываешь деньги Каратыгину. Дело нехорошее. По скверной погоде, я надеялся, что ты уже бросил карты и принялся за стихи».

1826

Стихотворение «Пророк»

Стихотворение «Пророк» Пушкин написал в 1826 году. Первая публикация состоялась в «Московском вестнике» за 1828 год. Произведение сразу завоевало читательскую любовь, а выражение «глаголом жги сердца людей» стало крылатым.

Пророк

Предположительно, «Пророк» был частью цикла из четырёх стихотворений под одноименным заглавием. По свидетельству М.П. Погодина, «должны быть четыре стихотворения, первое только напечатано (Духовной жаждою томим etc.)». Остальные три стихотворения до нас не дошли. Черновик произведения отсутствует (есть лишь вариант первой строки: «Великой скорбию томим»).

Посещение салона Зинаиды Волконской в Москве

26 декабря 1826 года Пушкин был на прощальном вечере у Зинаиды Волконской в Москве, устроенном в честь уезжавшей в Сибирь ее невестки М.Н. Волконской, 20-летней жены декабриста С.Г. Волконского. Тогда поэт прочитал стихотворное послание сосланным декабристам «Во глубине сибирских руд».

Салон находился на Тверской улице, в доме, построенном в конце XVIII века архитектором М.Ф. Казаковым и уцелевшем в пожаре 1812 года. С приездом в него княгини Волконской в 1824 году дом стал центром культурной жизни московского общества золотого века русской литературы. Хозяйка салона - Зинаида Волконская, будучи одной из самых образованных женщин России, писала стихи и прозу, сочиняла музыку, обладала редкой красоты оперным голосом.

После восстания декабристов салон Волконской попал под полицейский надзор. Многие из числа постоянных гостей покинули Москву или даже Россию, как Мицкевич. Сама хозяйка салона перешла в католичество и вскоре в 1829 году уехала в Италию, где жила в Риме, в купленной ею вилле. Похоронена в Риме в церкви св. Викентия и Анастасии на площади Треви.

1827

Екатерина Ушакова влюблена в Пушкина

"Екатерина Николаевна Ушакова была в полном смысле красавица: блондинка с пепельными волосами, темно-голубыми глазами, роста среднего, густые косы нависли до колен, выражение лица очень умное. Она любила заниматься литературою. Много было у нее женихов; но по молодости лет она не спешила замуж". (П.И.Бартенев)

Екатерине Ушаковой на балу в Дворянском собрании (1826) Пушкина представил дальний родственник Ушаковых молодой человек Сергей Саныч Соболевский. Вскоре он привез поэта в дом Ушаковых на Среднюю Пресню. На четыре года, до помолвки с Гончаровой, семья Ушаковых стала для поэта одной из самых близких в Москве.

Екатерина Ушакова действительно любила Пушкина сильно, глубоко, ее чувства к поэту были самыми серьезными. И она была для поэта большой отрадой. В доме Ушаковых "все дышало Пушкиным": здесь были все издания его сочинений, ноты романсов на его слова, девичьи альбомы (Екатерины и ее сестры Елизаветы), совершенно открытые для Пушкина, наполненные его рисунками и стихами. ...И строк небрежных начертанье Вношу смиренно в ваш альбом.

Екатерина не мыслила жизни без Пушкина. Казалось, и он был в аналогичной любовной ажитации. Уезжая из Москвы 16 мая 1827 г., Пушкин записал ей в альбом:

В отдалении от вас С вами буду неразлучен, Томных уст и томных глаз Буду памятью размучен; Изнывая в тишине, Не хочу я быть утешен, — Вы ж вздохнете ль обо мне, Если буду я повешен?

Она же, в свою очередь, писала брату Ивану: "Здравствуй, дорогой брат... Что касается меня, то я скучаю до смерти.

Она исчезла, жизни сладость, Я знала все, я знала радость.

Он уехал в Петербург, может быть, он забудет меня; но нет, нет, будем лелеять надежду, он вернется, он вернется безусловно! Держу пари: читая эти строки, ты думаешь, что твоя дорогая сестра лишилась рассудка; в этом есть доля правды, но утешься: это ненадолго, все со временем проходит, а разлука - самое сильное лекарство от причиненного любовью зла", 26 мая 1827 г.

В том же письме, сестра Елизавета Николаевна Ушакова: "По приезде я нашла в Екатерине большую перемену; она ни о чем другом не говорит, как только о Пушкине и о его прославленных сочинениях. Она знает их все наизусть. Прямо совсем одурела; не знаю, откуда эта перемена. В тот момент, когда я вам пишу, она читает вслух "Кавказского пленника"..."

Дельвиг организует создание портрета Пушкина работы Кипренского

Одной из вершин творчества выдающегося художника Ореста Адамовича Кипренского по праву считается портрет А.С. Пушкина 1827 года.

Лицейский товарищ и близкий друг поэта А.А. Дельвиг (1798-1831) стал инициатором создания этого живописного шедевра. Художник в то время работал в мастерской, устроенной во флигеле дворца Д.Н. Шереметьева (современный адрес: наб. реки Фонтанки, 34). На момент, когда Кипренский писал портрет, он жил у графа Дмитрия Шереметева, сына бывшей крепостной актрисы Прасковьи Ковалевой-Жемчуговой и графа Н.П. Шереметева. На момент создания портрета Кипренскому было 44 года, Пушкину – 28 лет.

С конца мая до начала июля 1827 г проходили сеансы, во время которых Пушкин позировал Кипренскому, а по завершении работы сочинил стихотворное послание:

Портрет А.С.Пушкина Ореста Кипренского, 1827 г. Третьяковская галерея

И художник, и поэт, очевидно, высоко ценили этот портрет. Кипренский выставил его на ежегодной осенней выставке в Академии художеств, а в 1831 году Пушкин выкупил свой портрет у вдовы Дельвига. После смерти самого Пушкина он хранился в семье, а в 1916 году был приобретён Третьяковской галерей, где находится по сей день.

Большую популярность этому изображению обеспечила исполненная Н.И. Уткиным (1780-1863) в том же, 1827, году гравюра на меди. Это было первое повторение живописного оригинала, но далеко не последнее. Еще при жизни поэта по оригиналу Кипренского было исполнено несколько произведений в разных печатных техниках.

21 января 1830 года в «Литературной газете» появилась заметка: «Недавно отпечатаны в литографии г. Гельбаха, одной из лучших, существующих в Петербурге, три рисунка, сделанные с картин Кипренского, под смотрением г. Сандомури, давно известного публике по прекрасным произведениям своим на камне, его учениками: Житневым и Безлюдным [...] Третий рисунок также не менее занимателен по предмету своему. Это портрет поэта нашего Александра Сергеевича Пушкина, сделанный с весьма хорошего оригинала, принадлежащего барону Дельвигу. Как сей, так и другие два рисунка нарисованы прекрасно и делают честь мастерской г. Сандомури...»

Александр Иванович Сандомури (1795-1833) возглавлял группу молодых пенсионеров Общества поощрения художников (А. Безлюдный, Л. Белоусов, Е. Житнев). В мастерской А. Гельбаха он руководил работой над переводом живописных оригиналов О.А. Кипренского в литографии. Интересно отметить, что Андрей Семенович Безлюдный (1800-е - 1838) был крепостным того самого графа Д.Н. Шереметьева, во дворце которого некогда располагалась мастерская Кипренского.

В собрании Всероссийского музея А.С. Пушкина хранится несколько экземпляров исполненной Безлюдным в 1830 году литографии с портретом Пушкина. Особое значение имеет лист, полученный от Бориса Михайловича Вревского - правнука Е.Н. Вревской (в девичестве Вульф, 1809-1883), известной Тригорской соседке Пушкина. По воспоминаниям потомка литографированный портрет считался ценнейшей семейной реликвией.

Живописное произведение Кипренского послужило оригиналом для огромного числа пушкинских портретов: в его иконографии существует отдельное понятие - «тип Кипренского». Помимо внешнего сходства, отмеченного многими современниками, художнику удалось главное – передать зрителю гармоничный и завершенный образ поэта.

Любовь к Анне Олениной

Впечатление от встречи с поэтом после долгого перерыва дочь директора Императорской Публичной библиотеки, президента Академии художеств Алексея Николаевича Оленина, Анна Оленина описала так: «Бог, даровав ему гений единственный, не наградил его привлекательной наружностью. Лицо его было выразительно, конечно, но некоторая злоба и насмешливость затмевали тот ум, который виден был в голубых, или, лучше сказать, стеклянных, глазах его. Да и прибавьте к тому ужасные бакенбарды, растрепанные волосы, ногти, как когти, маленький рост, жеманство в манерах, дерзкий взор на женщин, которых он отличал своей любовью...»

Несмотря на столь нелицеприятный портрет сама юная дева, по более поздним ее воспоминаниям, была-таки в Пушкина влюблена, об этом не раз свидетельствовали и её современники, писали в воспоминаниях дети и внуки. Но дать волю чувствам не позволяло воспитание и родители. А Пушкин между тем уже примерял в черновиках ее имя к своей фамилии - Annete Pouchkine.

1828

Родители Олениной отказывают Пушкину в браке с их дочерью Анной из-за отсутствия у поэта состояния

В 1828 г. поэт решается на разговор с родителями Анны Олениной.

Портрет Анны Олениной, О.А.Кипренский, 1828 г

Большинство пушкинистов по косвенным свидетельствам современников склоняются все же к тому, что Пушкин не делал официального предложения, а провел предварительный "наводящий" разговор. Но и в наводящем разговоре вопрос был очевиден. И получил отказ. Невеста созрела, но все остальные обстоятельства были не в пользу соискателя ее руки. За семь лет отсутствия не только прославился и изменился Пушкин, но и А.Н.Оленин стал другим человеком. Тайный советник, член Государственного совета, Председательствующий в департаменте гражданских и духовных дел, он, хотя и встретил Пушкина с видимым радушием, но больше потому, что к прощенному поэту благоволили Их Величество.

Весной и в начале лета 1828 г. в отношении Пушкина прошло разбирательство касаемо отрывка из «Андрей Шенье» с заголовком «На 14 декабря», который распространялся в списках. Пушкину пришлось доказывать очевидное: элегия написана за полгода до восстания декабристов и заголовок этот у отрывка не его. Дело закрыли 28 июня 1828 года распоряжением установить за Пушкиным тайный надзор полиции. Пресс-секретарь Госсовета А.Н. Оленин, подписавший протокол, разумеется, был в курсе дела.

А.Н.Оленин, 1820-е, Государственный музей им.Пушкина. Москва

Совсем не к месту началось следствие о "Гавриилиаде", авторство которой приписывали Пушкину, и А.Н.Оленин был в числе разбирающих данное дело. Следствие, начавшееся в июне 1828 г., было прекращено 31 декабря того же года резолюцией Николая I: «Мне дело подробно известно и совершенно кончено». В бумагах Пушкина найдены краткие записи о своём «письме к Царю» (2 октября) и о приезде петербургского генерал-губернатора П. А. Толстого, передавшего ему устно сообщение от государя.

Олениным было неугодно принимать Пушкина в зятья еще и из-за его связи с А. П. Керн. Эта сторона дела могло обернуться если не скандалом, то тихим порицанием в обществе. Известная в светских кругах (и не только в связи с Пушкиным) А. П. Керн, в девичестве Полторацкая, доводилась родной племянницей хозяйке дома Елизавете Марковне Олениной (в девичестве Полторацкой) и двоюродной сестрой, или кузиной, как тогда говорили, самой Анны Олениной. Пушкин и увидел впервые, в 1819 году, свое "чудное мгновение" на приеме у Олениных. Аню Полторацкую в 17 лет выдали замуж за генерала Ермолая Керна, которого она не только не любила, но и не могла заставить себя уважать его, признавалась она позже.

Пушкин в 1825 г. в Тригорском (Пск.) ничего, кроме разрешения писать, от Анны Керн не возымел. "Благосклонности" ее он добился в самом начале все того же 1828 г.: как аккуратно пишут исследователи, "роман возобновился и даже вышел за рамки эпистолярного", - о чем Пушкин поспешил сообщить в феврале 1828-го своему приятелю С.А. Соболевскому.

Как утверждают, Елизавету Марковну больше шокировала не связь Пушкина с ее племянницей, а приписываемое Пушкину авторство "Гавриилиады", от которой он открещивался: списал, мол, молодой, по глупости и баста.

И все же все это было не главным, а лишь поводом. Полвека спустя племянник Анны Алексеевны Олениной попытался дойти до истины. "Пушкин делал мне предложение", - вспоминала Анна Алексеевна. - "Почему же вы не вышли?" - "Он был вертопрах, не имел никакого положения в обществе и, наконец, не был богат" (опубликовано Т. Г. Цявловской).

В 1828 г., томясь любовью и неясным своим положением в доме Олениных, Пушкин пишет ряд стихов, напрямую посвященных своей музе Анне Олениной или навеянных ее чарами. Среди них:

• "Она мила - скажу меж нами...",
• "Ты и Вы" (Аннет в один прекрасный вечер сама перешла с Пушкиным на "ты", что воодушевило поэта, но все оказалось случайностью),
• "Не пой, красавица, при мне...",
• "Увы! Язык любви болтливый...",
• "Кобылица молодая...",

и, конечно же, "Я вас любил..."

Пушкин обреченно пишет Вяземскому (1 сентября 1828): «Я пустился в свет, потому что бесприютен». Объяснение поэта с Олениным, развеявшее его иллюзии в отношении брака с Анной, могло состояться именно в те дни. Вяземский ответил: «Разве тебя более в Приютино не пускают…?»

И.А.Иванов, Приютино. 1825 г. В центре изображены Алексей Николаевич Оленин, его жена Елизавета Марковна и их младшая дочь Анна. Справа художник показал себя за работой.

В Приютине Пушкина, конечно, принимали. 5 сентября он приехал на праздник в честь именин Елизаветы Марковны. «Прощаясь, Пушкин сказал мне, что должен ехать в свои имения, если только ему достанет решимости – добавил он с чувством», — записала Анна. Это был последний визит поэта в имение Олениных. Двери их дома по-прежнему оставались для него открытыми, но бывать там, где он пережил глубокое разочарование и обиду, поэт уже не мог.

Перед отъездом в Москву Пушкин написал стихотворение «Город пышный, город бедный…», в котором высказывал сожаление о разлуке с Петербургом, где остаётся очаровавшая его Аннет:

...Всё же мне вас жаль немножко, Потому что здесь порой Ходит маленькая ножка, Вьётся локон золотой.

В гостях в имении Малинники П.А. Осиповой-Вульф в Тверской губернии

Простившись с Приютиным, осенью 1828 г. Пушкин покидает Петербург. Едет он не в "свои имения", их у него не было, а к П.А. Осиповой-Вульф в имение Малинники в Старицком уезде, Тверской губернии. Прасковья Александровна больше известна как тригорская (Пск.) помещица; имение Малинники досталось ей от первого мужа Н.И.Вульфа, скончавшегося в 1813 г. Осенью 1828 г. она находилась в Малинниках, что и заставило Пушкина остановиться там на пару месяцев.

Прасковья Александровна была верным, постоянным другом поэта, знала почти все о его литературных, окололитературных и, позже, семейных делах - поэтому в Малинниках, рядом с сердечным другом, окруженному заботой, ему хорошо работалось: «Полтава», 7-я глава «Евгения Онегина», лирика.

Пушкин возвращается в Москву и расстраивает свадьбу Ушаковой с Долгоруким

В начале декабря 1828 г. Пушкин приезжает в Москву.

В семье Ушаковых было давно известно об увлечении поэта Олениной и отказе ему в ее доме. Екатерина не сидела полностью в затворе, посещала светские балы, московские гостиные и незамеченной оставаться долго не могла. Некий Долгоруков поимел у нее наибольший успех. Вскоре Ушакова и ее новый избранник сообщили о помолвке. Семья готовилась к венчанию, но тут, как гром с молнией, в дом Ушаковых нагрянул Пушкин... На его вопрос: «С чем же я-то остался?» обиженная непостоянством, изменами Ушакова ответила язвительным каламбуром: «С оленьими рогами». Александр Сергеевич громко рассмеялся.

Екатерина Ушакова, конец 1820-х - начало 1830-х гг

Позже Пушкин явился к Ушаковым крайне сосредоточенным, церемонно раскланялся с хозяйкой и прямиком направился в кабинет Николая Васильевича, главы семейства. Ушел поэт также, сухо простившись. Хозяйка не знала что и думать, настолько Александр Сергеевич был не похож сам на себя.

А Николай Васильевич тотчас вызвал старшую дочь в кабинет и притворил за ней дверь. Через какое-то время она вышла бледная, прижимая ладони к лицу.

Вот как В. В. Вересаев объясняет произошедшее: "Пушкин собрал сведения о Долгорукове, оказавшиеся очень неблагоприятными для жениха, и сообщил их отцу Ушаковой. Доказательства были настолько явны, что свадьба расстроилась. Пушкин опять стал постоянным посетителем Ушаковых. И опять – смех, шутки, веселые задирания друг друга, играющая легким хмелем влюбленность".

Сведения, конфиденциально сообщенные Пушкиным Н. В. Ушакову, были достоверны - не доверять Пушкину, человеку в вопросах чести щепетильному, не было оснований. Помолвка была расторгнута, подарки жениху возвращены.

Знакомство с 16-летней Натальей Гончаровой

Накануне нового 1829 г. на балу у танцмейстера Иогеля Пушкин впервые встречает юную красавицу Наталью Гончарову, шестнадцати лет, которую только-только начали вывозить. «Когда я увидел её в первый раз, красоту её едва начали замечать в свете, я полюбил её, голова у меня закружилась…»

1829

Карточные долги почти двадцать тысяч рублей

К весне 1829 года карточные долги Пушкина достигли почти двадцати тысяч рублей. Безумные деньги. Худшее, однако, было впереди.

Отказ от родителей в женитьбе на Наталье Гончаровой под предлогом её молодости

Дом Ушаковых по-прежнему привлекал поэта. «Пушкин бывает у них каждый день»,— читаем в письме знакомца поэта В. А. Муханова к брату в марте 1829 года.

В конце апреля 1829 г. сват Пушкина Федор Иванович Толстой-Американец (бывший противник поэта по несостоявшейся дуэли, которая могла оборвать жизнь Пушкина уже в 1819 г.) терпит в доме Гончаровых полное фиаско. Пушкин получает отказ, еще один отказ, что приводит его в смятение чувств и мыслей.

«Пушкину напрямик не отказали; но отозвались, что надо подождать и посмотреть, что дочь еще слишком молода и проч.», вспоминал брат Н.Н. Гончаровой, Сергей Николаевич.

13 мая 1829 года Пушкин узнал ответ семьи Гончаровых.

Обиженный, на следующий день поэт срывается с места – уезжает на Кавказ, в армию Паскевича, подводя своеобразный итог прежней жизни.

Поездка на Кавказ во время русско-турецкой войны в армию Паскевича. «Путешествие в Арзрум»

14 мая 1829 года Александр Пушкин отправился на Кавказ, в самый разгар очередной русско-турецкой войны.

Пушкин неоднократно просил у государя разрешения съездить за границу или на Кавказ. В 1828 году началась русско-турецкая война, он и его друг П. Вяземский просили зачислить их в действующую армию, но получили отказ. Пушкин уехал на Кавказ, не спросив разрешения у государя, за что позже получил от него выговор.

По дороге до Орла он проехал 358 верст, миновав Боровск, Малоярославец, Калугу… В Орле поэт встретился с легендарным героем Отечественной войны, популярным в народе опальным генералом Алексеем Ермоловым. Портрет его он не раз видел в Военной галерее Зимнего дворца. Незаурядная фигура генерала, биография которого могла бы послужить канвой интереснейшего исторического романа, привлекала внимание Пушкина. Еще в 1820 года в письме к брату от 24 сентября поэт отмечал: «Кавказский край, знойная граница Азии, — любопытен во всех отношениях. Ермолов наполнил его своим именем и благотворным гением». С ропотом была воспринята в обществе и незаслуженная отставка генерала. Командующий Отдельным Кавказским корпусом Ермолов в 1827 году был отправлен в отставку Николаем I. Согласно указу царя, Ермолову было велено ехать в свою деревню на Орловщине.

Во время поездки Пушкина генерал жил в Орле, в двухэтажном каменном доме на Борисоглебской улице. В «Путешествии в Арзрум» Пушкин счёл нужным подробно рассказать о встрече с генералом: «Ермолов принял меня с обыкновенной своей любезностию. С первого взгляда я не нашел в нем ни малейшего сходства с его портретами, писанными обыкновенно профилем. Лицо круглое, огненные, серые глаза, седые волосы дыбом. Голова тигра на Геркулесовом торсе. Я пробыл у него часа два. Ему было досадно, что не помнил моего полного имени. Он извинялся комплиментами».

А где останавливался эти несколько дней Пушкин в Орле точно неизвестно, быть может, в гостинице неподалеку от бывшей усадьбы местного губернатора Ивана Петровича Вульфа. По-видимому, глубокого следа в сердце поэта Орел не оставил, несмотря на свой статус административного центра губернии, он был обычным заштатным городом — первая мощёная улица появилась здесь лишь в середине XIX в. Далее путь поэта лежал в Курск.

Во время поездки поэт вёл записки, которые легли в основу очерка «Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года» (опубликован в первом номере «Современника» за 1836 год). До 1887 года, когда «Путешествие…» появилось в полном виде, оно печаталось с пропуском беседы с генералом А.П. Ермоловым, рассуждений о распространении христианства среди горцев и так далее. Имена почти всех лиц, с которыми Пушкин встречался, обозначались в печати только начальными буквами. Позже большая часть инициалов была раскрыта.

Поэт не предполагал печатать свои кавказские впечатления, но вышедшая книга французского дипломата В. Фонтанье побудила его обнародовать свой путевой дневник. Этой публикацией он снимал с себя обвинения, что, будучи в действующем отряде, написал будто бы сатиру на графа Паскевича: «Я устыдился бы писать сатиры на прославленного полководца, ласково принявшего меня под сень своего шатра и находившего время посреди своих великих забот оказывать мне лестное внимание».

С 1826 года Пушкин находился под надзором, поэтому и в этой поездке за ним установили особое наблюдение. Гражданские и военные губернаторы были предупреждены о прибытии «известного стихотворца». Было предписано обращать строгое внимание на его поведение и доносить о его образе жизни. Не догадываясь об этом, Пушкин наслаждался поездкой в полной мере.

В Ставрополе он любовался снежными вершинами Кавказа, ехал «с оказией» по Военной Грузинской дороге и так очаровался Тереком, что едва не отстал от конвоя. Он ночевал в Ларсе, встречался с персидским принцем Фазил-Ханом. «Мгновенный переход от грозного Кавказа к миловидной Грузии восхитителен. Воздух юга вдруг начинает повевать на путешественника. С высоты Гут-горы открывается Кайшаурская долина с её обитаемыми скалами, с её садами, с её светлой Арагвой, извивающейся, как серебряная лента», – так описал поэт первые впечатления о Грузии.

В Тифлисе (нынешнее Тбилиси) Пушкин посетил знаменитые бани. В это время он подал прошение Паскевичу о позволении присоединиться к армии. Получив разрешение, поспешил догнать войско верхом и в последствии рассказывал, что по пути ему встретилась арба, которую тащили два вола – процессия везла тело А. Грибоедова из Тегерана в Тифлис.

Пушкин увидел гору Арарат и, наконец, догнал армию Паскевича, где встретил брата Льва, старых приятелей Н. Раевского, В. Вольховского и М. Пущина, познакомился с командиром армии. Довелось ему поучаствовать в стычках с турками, понаблюдать за тем, как Паскевич допрашивал пленников. Войска приближались к Арзруму (современному Эрзуруму) и взяли город 9 июля 1829 года – «в годовщину полтавского сражения», как писал поэт.

В конце июля Пушкин решил, что пора возвращаться домой, и 1 августа пришёл проститься с графом Паскевичем перед отъездом в Тифлис. В память об участии поэта в Арзрумском походе граф подарил ему турецкую саблю в серебряных ножнах, украшенную чеканкой. Сейчас эта реликвия представлена в Мемориальном музее-квартире А.С. Пушкина.

Итогом поездки стали стихи «На холмах Грузии…», «Обвал», «Кавказ» и очерк «Путешествие в Арзрум».

Новые проигрыши в карты и включение в Москве в полицейский список крупных картёжников

Во время поездки Пушкина на Кавказ офицер лейб-гвардии Павловского полка Владимир Астафьев обчистил поэта на тысячу червонцев, а сарапульский городничий Василий Дуров на пять тысяч рублей.

Вернувшись в Москву и надеясь поправить свое материальное положение, Пушкин повел столь «сильную», то есть крупную и азартную игру, что в качестве «известного банкомета» попал под номером 36 в «картежный» полицейский список.

Знакомство с прототипом героини «Капитанской дочки» Маши Мироновой и стих о ней «Зимнее утро»

Стихотворение «Зимнее утро» было написано А.С. Пушкиным в начале ноября 1829 года. После записи третьей строфы поэтом поставлена дата: «3 ноября».

С 13 октября по начало ноября Александр Сергеевич гостил в тверском имении Павловское Павла Ивановича Вульфа. У Вульфов воспитывалась дочь небогатого старицкого помещика Борисова, о которой Пушкин писал: «Марья Васильевна Борисова есть цветок в пустыне, соловей в дичи лесной, перла (жемчужина) в море … и я намерен на днях в нее влюбиться». «Пушкин, бывший здесь осенью, очень ввел ее в славу», – записал А.Н. Вульф в своем дневнике. Исследователи полагают, что она стала прототипом героини «Капитанской дочки» Маши Мироновой. Возможно, именно к ней обращены ставшие хрестоматийными пушкинские строки:

1830

Получение документа о политической благонадёжности для женитьбы на Наталье Гончаровой

8 апреля 1830 г. в Пасху Пушкин делает второе предложение Наталье Гончаровой, и его принимают, но с условием! Будущая теща Н.И.Гончарова (урождённая Загряжская, в юные годы - ослепительной красоты фрейлина двора) потребовала от поэта письменного доказательства политической благонадежности... 16 апреля поэт вынужден был обратиться к А.Х.Бенкендорфу. И тот ему такой "тугамент" предоставил.

6 мая 1830 г. Александр Сергеевич Пушкин был официально объявлен женихом Натальи Николаевны Гончаровой.

Проигрыш в карты Огонь-Догановскому 24 800 рублей

В Москве в глубине Большой Дмитровки располагается комплекс бывших доходных домов генеральши Глебовой-Стрешневой. В одном из этих зданий жил страстный карточный игрок, помещик и шулер Василий Семёнович Огонь-Догановский.

В середине мая 1830 года, через неделю после помолвки с Натальей Николаевной Гончаровой, Пушкин проиграл ему 24 800 рублей. Эта сумма почти в пять раз превышала годовое жалованье, которое поэт получил через год, вернувшись на госслужбу.

Однако заплатить этот долг поэт не мог, поэтому ему пришлось просить победителя об отсрочке. И тот согласился. Существует версия, что в благодарность за это разрешение Пушкин спустя несколько лет вывел Огонь-Догановского среди персонажей «Пиковой дамы» под именем Чекалинского, с которым садится за свою последнюю игру Герман. Само же здание А.С. Пушкин позже изобразил как дом графини-картежницы.

«Жалко было смотреть на этого необыкновенного человека, распаленного грубою и глупою страстью», писал Ксенофонт Полевой о Пушкине.

Празднование дня рождения в имении Гончаровых

26 мая 1830 г. Пушкин в качестве жениха приехал в имение Полотняный завод, чтобы отпраздновать с новой семьей свой 31-й день рождения.

Поездка в Болдино для оформления по разрешению отца закладной на 200 крепостных за 40 тыс рублей

200 душ крепостных из Кистеневки в Нижегородской губернии Пушкиным по разрешению его отца Сергея Львовича были заложены перед женитьбой поэта. В сентябре 1830 г он ездил для этого в Болдино и застрял там из-за холерного карантина до начала декабря, благодаря чему в его творчестве есть такой период как «болдинская осень».

Формально за залог 200 душ Пушкин должен был получить на руки 40 000 рублей (по 200 рублей за душу), а получил 38 000: 1000 рублей была взята в обеспечение претензии Кистера, и еще 1000 была внесена на счет Пушкина в Московской сохранной казне Воспитательного дома.

Возвращение в Москву из Болдино

Октябрь 1830 года в творческой биографии Пушкина оказался одним из самых ярких. По возвращении в Москву из Болдино поэт писал П.А. Плетневу: «Скажу тебе (за тайну) что я в Болдине писал, как давно уже не писал. Вот что я привез сюда: 2 последние главы Онегина, 8-ую и 9-ую, совсем готовые в печать. Повесть, писанную октавами (стихов 400), которую выдадим Anonyme. Несколько драматических сцен, или маленьких трагедий, именно: «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», «Пир во время чумы» и «Дон Жуан». Сверх того, написал около 30 мелких стихотворений. Хорошо? Ещё не всё (весьма секретное). Написал я прозою 5 повестей, от которых Баратынский ржёт и бьётся – и которые напечатаем также Anonyme…»

Более 40 произведений было написано в те осенние дни в Болдино.

1831

Женитьба на Наталье Гончаровой

В феврале 1831 года, через неделю после свадьбы с Натальей Гончаровой, Пушкин с восторгом сообщал своему приятелю Павлу Плетнёву: «Я женат — и счастлив; одно желание мое, чтоб ничего в жизни моей не изменилось — лучшего не дождусь. Это состояние для меня так ново, что, кажется, я переродился».

Первая встреча с Гоголем

Николай Васильевич Гоголь с юных лет зачитывался произведениями Александра Сергеевича Пушкина, был его преданным поклонником, поэтому приехав в Петербург в 1828 году, он решил нанести поэту визит.

Рассказ об этом несостоявшемся визите Гоголя к Пушкину хорошо известен: «Тотчас по приезде в Петербург Гоголь, движимый потребностью видеть Пушкина, который занимал все его воображение еще на школьной скамье, прямо из дома отправился к нему.

Чем ближе подходил он к квартире Пушкина, тем более овладевала им робость и, наконец, у самых дверей квартиры развилась до того, что он убежал в кондитерскую и потребовал рюмку ликера. Подкрепленный им, он снова возвратился на приступ, смело позвонил, и на вопрос свой: «Дома ли хозяин?» – услыхал ответ слуги: «Почивают!» Было уже поздно на дворе. Гоголь с великим участием спросил: «Верно, всю ночь работал?» – «Как же, работал, – отвечал слуга, – в картишки играл».

Гоголь признавался, что это был первый удар, нанесенный школьной идеализации его. Он иначе не представлял себе Пушкина до тех пор, как окруженного постоянно облаком вдохновения…»

Первая встреча Гоголя и Пушкина, положившая начало личному знакомству, состоялась на вечере у Плетнева 20 мая 1831 года. Авторы продолжили общение, и скоро их отношения стали действительно дружескими.

Летом 1831 года Гоголь «почти каждый вечер» встречался с Пушкиным и Жуковским, жившими в Царском Селе. Позднее Николай Васильевич писал своему другу А. С. Данилевскому: «Все лето я прожил в Павловске и Царском Селе. Почти каждый вечер собирались мы: Жуковский, Пушкин и я. О, если б ты знал, сколько прелестей вышло из-под пера сих мужей».

Пушкин высоко оценил литературный талант молодого коллеги. Поэт восторженно отозвался о вышедшей осенью 1831 года книге Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки»: «Вот настоящая веселость, искренняя, непринужденная, без жеманства, без чопорности. А местами какая поэзия! какая чувствительность! Все это так необыкновенно в нашей нынешней литературе, что я доселе не образумился».

По воспоминаниям Павла Нащокина, Пушкин «радостно и приветливо встречавший всякое молодое дарование, принимал к себе Гоголя, оказывал ему покровительство, заботился о внимании к нему публики, хлопотал лично о постановке на сцену «Ревизора», одним словом, выводил Гоголя в люди».

Неудачная попытка издания двух писем Чаадаева

Вторая половина 1820-х гг для Чаадаева – время колоссальной, утаенной от всех интеллектуальной работы над «Философическими письмами». Так назовет он философский трактат из восьми статей, написанный в жанре писем и законченный к 1831 году.

Весной того же года с двумя письмами, позднее получившими номера 6 и 7, познакомился Пушкин. Чаадаев намеревался издать их отдельной брошюрой под названием «Два письма об истории, адресованные даме». В мае 1831 года рукопись этих писем Пушкин увез из Москвы в Петербург, вероятно, надеясь на их издание.

Не имея известий о Пушкине, Чаадаев неоднократно обращался к поэту в Царское Село с просьбой вернуть ему рукопись. В 20-х числах июля Пушкин предпринял безуспешную попытку отослать её в Москву, но в связи с эпидемией холеры посылку не приняли на почте. Спустя месяц поэт повторил свою попытку, как только Жуковский, которому он дал прочитать рукопись, вернул ее назад. 23 августа Жуковский уверял А.И. Тургенева, что Чаадаев, вероятно, уже получил свой «манускрипт».

Возвращение «манускрипта», однако, затянулось, и 18 сентября Чаадаев в очередном письме в Царское Село задавал Пушкину все тот же волновавший его вопрос: «Ну что же, мой друг, куда вы девали мою рукопись? Холера ее забрала что ли?».

В конце концов так и не напечатанная рукопись вернулась к своему автору, став поводом переписки Пушкина с Чаадаевым в холерное лето 1831 года. «Мы продолжим беседы, начатые в свое время в Царском Селе и так часто с тех пор прерывавшиеся», – писал Пушкин Чаадаеву 17 июня из Царского Села. Запад и Восток, Россия и Запад, вопросы философии и эстетики, история церкви и древнего искусства, Библия и Гомер – вот неполный круг историко-философских тем, затронутых в их переписке.

Лето и осень на даче в Царском Селе. «Сказка о царе Салтане», «Повести Белкина». Беременность Натальи Николаевны.

После венчания с Натальей Николаевной поэт планировал несколько месяцев пожить в Москве, а потом переехать в Петербург. Ранее он писал своему другу П.А. Плетнёву, что хочет снять «фатерку», но в письме 7 апреля (26 марта по старому стилю) 1831 года Пушкин пояснил, что дача ему нужна в Царском Селе.

«Лето и осень таким образом провел бы я в уединении вдохновительном, вблизи столицы, в кругу милых воспоминаний и тому подобных удобностей». Так поэт видел начало своей семейной жизни — в том месте, где прошла его лицейская юность. Пушкин считал, что пребывание в Царском Селе будет дешёвым, при этом он сможет видеться с друзьями каждую неделю. Ранее он так описывал свои будни после свадьбы: «Я не люблю московской жизни. Здесь живи не как хочешь — как тетки хотят. Теща моя та же тетка». Хотелось оказаться, наконец, «без тещи, без экипажа … и без сплетен».

Желание поэта исполнилось — Плетнёв «на улице царскосельской» подобрал ему дом Анны Китаевой, вдовы придворного камердинера. Она нуждалась в деньгах, поэтому сдала Пушкину восемь из одиннадцати комнат. Сестра поэта Ольга Сергеевна писала мужу: «Брат Александр занимает прелестную дачу в Царском». В этом «домике», как ласково писал Пушкин о даче, они с женой прожили неполные пять месяцев — с мая по октябрь 1831 года.

Как известно, «уединиться вдохновительно» Пушкину не удалось — в середине июня в Петербурге началась эпидемия холеры, и двор переехал в Царское Село. Закипела придворная жизнь из череды непрерывных церемоний по самым разным поводом. Надежда Пушкина на недорогую дачную жизнь на даче не оправдалась: «Холера прижала нас, и в Царском Селе оказалась дороговизна. Я здесь без экипажа и без пирожного, а деньги все-таки уходят». Поэт, так сильно желавший насладиться спокойствием Царского Села, вынужден был признаться в сентябрьском письме к Е.М. Хитрово: «Царское Село может свести с ума, в Петербурге гораздо легче уединиться».

Тем не менее лето 1831 года прошло у Пушкина плодотворно. Он написал здесь «Письмо Онегина к Татьяне», «Сказку о царе Салтане», подготовил к изданию «Повести Белкина», работал над альманахом «Северные цветы» в память А.А Дельвига. Поэт предполагал прожить на даче до января 1832 года, однако из-за счастливого события — беременности Натальи Николаевны — в город пришлось вернуться раньше.

Император разрешает Пушкину работать в архивах и определяет ему жалованье 5 тыс рублей в год. Сбор материалов для "Капитанской дочки"

В 1831 году Александр Сергеевич Пушкин, в чьем творчестве проза начала превалировать над поэтическими жанрами, обратился к шефу жандармов и главе III отделения А.Х. Бенкендорфу:

«Заботливость истинноотеческая государя императора глубоко меня трогает. Осыпанному уже благодеяниями его величества, мне давно тягостно моё бездействие. Я всегда готов служить ему по мере своих способностей. <…> Осмеливаюсь также просить дозволения заняться историческими изысканиями в наших государственных архивах и библиотеках. <…> Могу со временем исполнить моё давнишнее желание написать историю Петра Великого и его наследников до государя Петра III».

Николай I просьбу поддержал, и Пушкин был принят на службу в Министерство иностранных дел с возможностью работать в архивах.

14 ноября 1831 года Николай I, вернув Пушкина на службу, определил ему годовое жалованье в пять тысяч рублей. Оно в семь раз превышало ставки чиновников такого же ранга.

Император предполагал, что Пушкин займется не только историей Петра, но и «Историей Государства Российского». Неожиданно поэта заинтересовали события восстания под предводительством Емельяна Пугачёва во времена Екатерины II. Наибольший же интерес вызвали приговор о смертной казни Пугачёва и его сообщников и биография Михаила Шванвича – дворянина, перешедшего на сторону восставших.

Задумав создать литературное произведение на тему пугачёвского восстания, А. С. Пушкин занялся тщательным изучением исторических источников. С этой целью он выписывал дела:

• из Московского отделения архива Инспекторского департамента архивных дел (о восстании Пугачева и о полководческой деятельности А.В. Суворова),
• из Сенатского архива («пугачевское» дело),
• из Военной коллегии («пугачевские» книги и документы о боевой деятельности А. В. Суворова),
• из С.-Петербургского архива старых дел и
• Государственного архива Министерства иностранных дел.

Кроме того, Пушкин изучал материалы коллекции Н.Н. Бантыша-Каменского и «пугачевского» портфеля Г.-Ф. Миллера.

Согласно сведениям из письма Бенкендорфу министра иностранных дел графа Нессельроде от 12 февраля 1837 года, «Покойный Камер-Юнкер Пушкин занимался в самом доме Министерства Иностранных Дел прочитыванием и деланием выписок из бумаг… для чего отведена была ему особая комната. По мере прочитывания он возвращал даванные ему бумаги…»

В результате этих изысканий были созданы «История Пугачевского бунта» и повесть «Капитанская дочка».

Отзыв царя на стихотворение "Моя родословная"

24 ноября 1831 года А.С. Пушкин пишет письмо шефу жандармов, начальнику III отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии графу Александру Христофоровичу Бенкендорфу. Повод для письма был официальный, но одновременно поэт счёл необходимым рассказать историю появления своего стихотворения «Моя родословная» и дать некоторые пояснения:

«Генерал, ...Около года тому назад в одной из наших газет была напечатана сатирическая статья, в которой говорилось о некоем литераторе, претендующем на благородное происхождение, в то время как он лишь мещанин во дворянстве. К этому было прибавлено, что мать его – мулатка, отец которой, бедный негритенок, был куплен матросом за бутылку рома. Хотя Петр Великий вовсе не похож на пьяного матроса, это достаточно ясно указывало на меня, ибо среди русских литераторов один я имею в числе своих предков негра. Ввиду того что вышеупомянутая статья была напечатана в официальной газете и непристойность зашла так далеко, что о моей матери говорилось в фельетоне, который должен был бы носить чисто литературный характер, и так как журналисты наши не дерутся на дуэли, я счел своим долгом ответить анонимному сатирику, что и сделал в стихах, и притом очень круто. Я послал свой ответ покойному Дельвигу с просьбой поместить в его газете. Дельвиг посоветовал мне не печатать его, указав на то, что было бы смешно защищаться пером против подобного нападения и выставлять напоказ аристократические чувства будучи самому, в сущности говоря, если не мещанином в дворянстве, то дворянином в мещанстве. Я уступил, и тем дело и кончилось; однако несколько списков моего ответа пошло по рукам, о чем я не жалею, так как не отказываюсь ни от одного его слова. Признаюсь, я дорожу тем, чтобы быть столь же хорошим дворянином, как и всякий другой, хотя от этого мне выгоды мало; наконец, я чрезвычайно дорожу именем моих предков, этим единственным наследством, доставшимся мне от них.

Однако ввиду того, что стихи мои могут быть приняты за косвенную сатиру на происхождение некоторых известных фамилий, если не знать, что это очень сдержанный ответ на заслуживающий крайнего порицания вызов, я счел своим долгом откровенно объяснить вам, в чем дело, и приложить при сем стихотворение, о котором идет речь.

Примите, генерал, уверение в моем высоком уважении. Вашего превосходительства нижайший и покорнейший слуга Александр Пушкин. 24 ноября. СПб., 1831 г.»

Для Пушкина было важно, что если предки новой знати сделали карьеру лакейством, придворной службой, перебежкой из вражеской армии и т. д., то предки Пушкина всегда отличались независимостью, честью, воинской доблестью, верностью убеждениям.

Стихотворение «Моя родословная» было написано в 1830 году. В печати оно не появилось, но было известно в рукописи в кругу литераторов и друзей поэта.

Смеясь жестоко над собратом,

Писаки русские толпой

Меня зовут аристократом.

Смотри, пожалуй, вздор какой!

Не офицер я, не асессор,

Я по кресту не дворянин,

Не академик, не профессор;

Я просто русский мещанин.

...

Мой предок Рача мышцей бранной

Святому Невскому служил;

Его потомство гнев венчанный,

Иван IV пощадил.

Водились Пушкины с царями;

Из них был славен не один,

Когда тягался с поляками

Нижегородский мещанин.

Смирив крамолу и коварство

И ярость бранных непогод,

Когда Романовых на царство

Звал в грамоте своей народ,

Мы к оной руку приложили,

Нас жаловал страдальца сын.

Бывало, нами дорожили;

Бывало… но — я мещанин.

Упрямства дух нам всем подгадил:

В родню свою неукротим,

С Петром мой пращур не поладил

И был за то повешен им.

Его пример будь нам наукой:

Не любит споров властелин.

...

Я грамотей и стихотворец,

Я Пушкин просто, не Мусин,

Я не богач, не царедворец,

Я сам большой: я мещанин...

Позже в своем письме от 10 декабря 1831 Бенкендорф сообщил поэту мнение Николая I:

«Милостивый государь, Лучшим ответом на ваше почтенное письмо от 24-го ноября будет дословное воспроизведение отзыва его императорского величества: "Вы можете сказать от моего имени Пушкину, что я всецело согласен с мнением его покойного друга Дельвига. Столь низкие и подлые оскорбления, как те, которыми его угостили, бесчестят того, кто их произносит, а не того, к кому они обращены. Единственное оружие против них — презрение. Вот как я поступил бы на его месте. — Что касается его стихов, то я нахожу, что в них много остроумия, но более всего желчи. Для чести его пера и особенно его ума будет лучше, если он не станет распространять их`.

Прошу вас, милостивый государь, принять выражение моего совершенного уважения. А. Бенкендорф. С. Петербург. 10 декабря 1831».

1832

Постановка «Моцарта и Сальери» в Александринском театре. Попытки реформы русского театра

При жизни А.С.Пушкина была поставлена только одна из его трагедий — «Моцарт и Сальери» (Александринский театр, январь 1832 года). Там же планировалась постановка «Скупого рыцаря», однако она была отменена из-за смерти поэта.

Поступив на службу, поэт окунулся в театральную жизнь Петербурга, став «почётным гражданином кулис». Его современниками были драматурги М. Загоскин, А. Шаховской, Н. Хмельницкий, актёры П. Мочалов, В. Каратыгин, Е. Семёнова, А. Яковлев, балерина А. Истомина. В описании обычного петербургского дня Евгения Онегина в одноимённом романе в стихах театр занимает не последнее место, как это было и в жизни самого поэта, который в начале 1820-х годов пережил буквально опьянение театром.

Там, там под сению кулис Младые дни мои неслись.

Театр времён Пушкина — это эпоха классицизма, подражания французской трагедии. Всё действие на сцене происходило в одной комнате или доме, с одними и теми же людьми на протяжении одного и того же времени. Пушкин же считал, что трагедия в таких узких рамках не могла передать судьбу человека, многогранность и глубину характера. «Трагедия требует правдоподобия положений и правдоподобия диалога», — отмечал поэт. По его мнению, характеры героев должны постепенно выявляться в определённых обстоятельствах, предложенных автором. Пушкин вносил психологию на сцену: «Наблюдение за душой всегда будет на театре интересно».

Своим любимым произведением, драмой «Борис Годунов», поэт мечтал «преобразовать» устарелые формы театра. Однако произведение было запрещено для постановки, хотя именно для театра оно было написано. Действие драмы происходит одновременно и на границе России и Литвы, и в Кремле, и в Кракове. Что-то происходит одновременно, что-то последовательно, что-то с перерывом в некоторое время. С цензурными изъятиями и сокращениями «Борис Годунов» был поставлен впервые только в 1870 году на сцене Мариинского театра актёрами Александринского театра.

Работая над драмой и добиваясь реализма на театральных подмостках, Пушкин не мог не осознавать, что отечественный театр не готов к историческим хроникам. В 1830-х годах поэт обратился к жанру маленьких трагедий, используя те приёмы и формы, которые были этой сцене доступны. Так появились лаконичные «драматические сцены» или «маленькие трагедии» — «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», «Каменный гость» и «Пир во время чумы». В пьесах от одной до четырёх сцен действие занимает не более двух дней, действующих лиц мало, в основе сюжета — человеческие страсти и глобальная катастрофа, которая мыслится как расплата или испытание. Как единое целое цикл при жизни Пушкина не печатался. Первая публикация «Моцарта и Сальери» и «Пира во время чумы» состоялась в 1832 году, «Скупого рыцаря» в 1836. «Каменный гость» увидел свет в сборнике «Сто русских литераторов» в 1839 году.

Ни культура театра, ни техника актёров не были подготовлены к драматическим сценам поэта. Пушкинские трагедии по высоте мысли, глубине содержания были чужды тем произведениям, которые заполняли тогда афиши. Драматургия поэта опережала современный ему театр на многие десятилетия. Несмотря на это, он не отвернулся от театрального искусства и до конца своей жизни стремился его преобразовать.

Безрезультатная просьба о займе в 25 тыс рублей на 2-3 года к Михаилу Судиенке

Через год после женитьбы «свадебные» деньги, полученные Пушкиным за заложенное имение, кончились. О своих печалях поэт рассказал Михаилу Судиенке, бывшему адъютанту Бенкендорфа и «товарищу холостой жизни». Просил о займе: «Надобно тебе сказать, что я женат около года и что вследствие сего образа жизни моей совершенно переменился, к неописуемому огорчению Софьи Остафьевны и кавалергардских шаромыжников. От карт и костей отстал я более двух лет; на беду мою, я забастовал, будучи в проигрыше, и расходы свадебного обзаведения, соединенные с уплатою карточных долгов, расстроили дела мои. Теперь обращаюсь к тебе: 25 000, данные мне тобою заимообразно, на три или по крайней мере на два года, могли бы упрочить мое благосостояние». Ответа Пушкин так и не дождался. И от карт «не отстал».

«Карты неудержимо влекли его, - рассказывала (со слов матери) Александра Арапова, дочь Натальи Николаевны Пушкиной (Ланской) от второго брака. - Сдаваясь доводам рассудка, он зачастую давал себе зарок больше не играть, подкрепляя это торжественным обещанием жене, но при первом подвернувшемся случае благие намерения разлетались в прах, и до самой зари он не мог оторваться от зеленого поля».

1833

Наталья Пушкина снимает квартиру в доме А.К. Оливье у Цепного моста

В начале 1833 года в отсутствие супруга квартиру в доме А.К. Оливье (ул. Пестеля, 5) сняла Наталья Николаевна Пушкина, поэт в это время находился в Болдине. Письма жене он адресовал следующим образом: «В С. Петербурге у Цепного моста против Пантелеймона в доме Оливье».

Сразу за Цепным мостом, на противоположном берегу Фонтанки – Летний сад.

Поездка в Оренбург для сбора материалов по истории бунта Пугачёва

Собирая материалы по истории пугачевского бунта, в сентябре 1833 года Пушкин приехал в тихий губернский городок Симбирск (ныне Ульяновск). Пушкинские места Симбирска почти не сохранились — пожар в августе 1864 года уничтожил три четверти города. Вот почему есть разные мнения о том, где именно остановился поэт — то ли в гостинице, то ли в доме Языковых, либо у гражданского губернатора Загряжского. Достоверно известно лишь то, что вскоре по приезду Пушкин поехал с визитом к Загряжскому, своему дальнему родственнику по линии жены, от него получил он долгожданное и обрадовавшее его письмо от супруги, Натальи Николаевны.

Учитывая важность губернаторской должности, посещения поэтом дома Загряжского оставили наибольший след в памяти симбирцев. В частности, подруга губернаторской дочери — тринадцатилетняя Констанция Короткова вспоминала: «Однажды осенью 1833 года во время урока танцев по зале пронесся слух, что приехал сочинитель Пушкин, мы все заволновались от ожидания увидеть его. И вдруг входит в залу господин небольшого роста, в черном фраке, курчавый шатен с бледным или, скорее, мулатским лицом, мне тогда он показался очень некрасивым».

11 сентября Пушкин едет в село Языково, известное как «прибежище поэзии», где также не раз гостили многие известные литераторы. К сожалению, господский дом усадьбы с комнатой Пушкина сгорел в начале 1920-х гг.

12 сентября 1833 года, переночевав в Языково, поэт сообщает жене: «Сегодня еду в Симбирск, отобедаю у губернатора и к вечеру отправлюсь в Оренбург, последняя цель моего путешествия».

«Третьего дня, выехав ночью, отправился я к Оренбургу. Только выехал на большую дорогу, заяц перебежал мне ее. Черт его побери, дорого бы дал я, чтоб его затравить», писал поэт супруге 12 сентября 1833 года. Суеверный Пушкин повернул обратно в Симбирск.

В дороге до Оренбурга, проезжая по землям калмыков, через мордовские селения и чувашские деревни, Пушкин также встречается с очевидцами пугачевского восстания. В частности, в крепости Сорочинской он беседует с 86-летним казаком Иваном Ларионовичем Папковым, со слов которого поэт записывает слова мятежников, воспроизведенные затем в «Истории Пугачева»: «То ли еще будет? Так ли мы тряхнем Москвою?».

18 сентября Пушкин был уже Оренбурге — городе на реке Орь. Остановился он на загородной даче своего знакомца по Петербургу, военного губернатора графа Василия Алексеевича Перовского. В день приезда Пушкин встретил у Перовского Владимира Ивановича Даля, служившего чиновником особых поручений при губернаторе. Вместе они посетили в Оренбурге Неплюевское военное училище и его директора Константина Демьяновича Артюхова, который пригласил гостей в баню, а затем развлекал их своими «охотничьими» рассказами. Вечером Пушкин вернулся в дом Перовского.

О своем путешествии жене Пушкин написал на следующий день совсем немного: «Я здесь со вчерашнего дня. Насилу доехал, дорога прескучная, погода холодная, завтра еду к яицким казакам, пробуду у них дни три — и отправляюсь в деревню через Саратов и Пензу».

К казакам Пушкин отправился в сопровождении Владимира Даля, вызвавшегося быть экскурсоводом по пугачевским местам и прежде всего по Бердской станице — ставке самозванца Емельяна Пугачева в течение полугода (тогда она располагалась в 7 километрах от Оренбурга, а ныне в городской черте). Вот как Даль вспоминал об этом: «Пушкин пробыл в Оренбурге несколько дней в 1833 году, когда писал Пугача… Он прибыл нежданный и нечаянный». А 20 сентября 1833 года Александр Сергеевич в сопровождении Владимира Даля выезжает в Уральск.

Завершена поэма "Медный всадник"

В 1833 г в Болдино А.С. Пушкин завершает петербургскую поэму «Медный всадник». Последняя часть была написана за один день. Тогда же поэт переписал свое творение набело. На рукописи стоит дата: 31 окт[ября] 1833 Болдино 5 ч. – 5 [минут утра].

Гоголь читает Пушкину «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем»

2 декабря 1833 года Гоголь читал Пушкину «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». На следующий день Пушкин отметил в своем дневнике: «Вчера Гоголь читал мне сказку «Как Иван Иванович поссорился с Иваном Тимофеевичем», – очень оригинально и очень смешно».

Негодование по поводу присвоения младшего придворного звания камер-юнкера за работу в архивах

В конце 1833 года Николай I присвоил своему «историографу» А.С. Пушкину, продолжавшему работу в архивах, младшее придворное звание камер-юнкера. По словам современников и друзей поэта, тот был в ярости от такой привязки ко двору. И в середине 1834 года титулярный советник Пушкин подал в отставку с просьбой сохранить право работы в архивах, необходимое для написания «Истории Петра». Однако в этом праве ему было отказано. Пушкину пришлось отозвать прошение, и он продолжил работу в архивах, занимаясь историей Петра Великого вплоть до трагических событий у Черной речки.

1834

Посещение дня рождения бывшей фрейлины Александры Смирновой

В среду 7 [19] марта 1834 года Пушкин провёл вечер в салоне Александры Осиповны Смирновой (урождённой Россет). Отмечали день её рождения: она родилась 6 [18] марта 1809 года. Разговор коснулся некоторых приватных сторон жизни царского двора и его нравов. Гости судили обо всём смело, высказывались откровенно — совершенно в стиле колких и метких выражений, свойственных хозяйке салона.

В частности, вспомнили о скандальной любовной истории покойного государя и фрейлины Варвары Туркестановой, о похоронах одного из убийц императора Павла Ф.П. Уварова. «На похоронах Уварова, — записал Пушкин, — покойный государь <Александр I> следовал за гробом. Аракчеев сказал громко (кажется А. Орлову): „Один царь здесь его провожает, каково-то другой там его встретит?`».

Бывшая фрейлина, А.О. Смирнова, была в курсе многих закулисных событий придворной жизни и умела эффектно их комментировать.

П.Ф. Соколов. Портрет А.О. Смирновой. Картон, акварель. Начало 1830-х годов

В марте 1832 года, в день её рождения, Пушкин приобрёл в магазине на Невском проспекте дорогой альбом большого формата, в котором на первой странице вывел своей рукой: «Исторические записки А. О. С.». Поэт сочинил и стихотворный эпиграф к этим будущим запискам:

Регулярные прогулки в Летнем саду

Летом 1834 года Пушкин становится постоянным посетителем Летнего сада. Жене, уехавшей с детьми в родовое имение Полотняный завод, он писал: «…Летний сад мой огород. Я вставши ото сна иду туда в халате и туфлях. После обеда сплю в нем, читаю и пишу. Я в нем дома.»

Получение от государства займа в 20 тыс руб на издание книги «История Пугачевского бунта» и её провал

Когда Пушкин собрался издать книгу о пугачёвском восстании, он обратился к министру финансов Егору Францевичу Канкрину с прошением о выдаче ссуды из Государственного казначейства в размере 20 тысяч рублей.

Пушкин и шестеро детей Канкриных приходились друг другу четвероюродными братьями и сестрами.

Составляя всеподданнейший доклад о выдаче Пушкину ссуды на издание «Истории Пугачевского бунта», Канкрин писал:

«Как Пушкин обязывается сумму сию уплатить в два года, то министр финансов, к уважению краткости срока, равно и того, что ссуда предназначена для напечатания книги, полагал бы произвести ссуду сию без процентов и без вычета в пользу увечных».

Вычет в пользу увечных воинов, пострадавших в Отечественной войне, составлял 5%. Таким образом, министр финансов граф Канкрин пытался сберечь Пушкину 2 500 рублей.

К огорчению поэта, увидевшая свет в конце 1834 года в количестве трех тысяч копий «История Пугачевского бунта», успеха у читателей не имела, и большая часть экземпляров книги осталась нераспроданной. Поэтому платеж за первый год в Казенную палату от Пушкина так и не поступил.

Уклонение от участия в праздновании именин Николая I. Царь танцует с женой поэта

6 (19) декабря, в день тезоименитства императора Николая I, традиционно праздновался в Зимнем дворце торжественно и в присутствии двора.

С момента назначения А.С. Пушкина в камер-юнкерский чин в канун 1834 года, придворная служба стала тягостной повинностью для поэта. Пушкин запишет об этом следующее: «… двору хотелось, чтобы Н.<аталья> Н.<иколаевна> танцовала в Аничкове». Свое назначение он считал унизительным, старался всячески избегать протокольных обязательств. Поэтому 6 декабря 1834 года на бал в честь именин Николая I Пушкин не поехал, сказался больным. Накануне он оставил в Дневнике следующую запись: «Завтра надобно будет явиться во дворец. У меня еще нет мундира. Ни за что не поеду представляться с моими товарищами камер-юнкерами, молокососами 18-летними. Царь рассердится, — да что мне делать?»

Наталья Николаевна не поехать не могла – в этот день её сестру Екатерину Гончарову назначали во фрейлины. Вдобавок Пушкины понимали, как бы мог царь воспринять отсутствие обоих супругов. Екатерина Николаевна Гончарова спустя пару дней подробно сообщала своему брату обо всех событиях того вечера и о поведении старшей сестры, «мадам Пушкиной»: «Она танцевала полонез с императором; он, как всегда, был очень любезен с ней, хотя и немножко вымыл ей голову из-за мужа, который сказался больным, чтобы не надевать мундира. Император ей сказал, что он прекрасно понимает в чем состоит его болезнь, и так как он в восхищении от того, что она с ними, тем более стыдно Пушкину не хотеть быть их гостем; впрочем красота мадам послужила громоотводом и пронесла грозу».

А Пушкин записал в Дневнике: «Я все таки не был 6-го во дворце – и рапортовался больным. За мною царь хотел прислать фельдъегеря или Арнта».

И все же спустя несколько дней, 14 декабря, Пушкину пришлось побывать в Аничковом дворце на «вечернем танцевальном собрании» (как это названо в камер-фурьерском журнале), на которое гости приглашались «от Ее Величества по списку». Среди приглашенных были и «камер-юнкер Пушкин с супругою». Из Дневниковой записи Пушкина от 18 декабря 1834 года:

«…Третьего дня был я наконец в Аничковом. Опишу всё в подробности, в пользу будущего Вальтер-Скотта.

Придворный лакей поутру явился ко мне с приглашением: быть в 8½ в Аничковом, мне в мундирном фраке, Наталье Николаевне, как обыкновенно. – В 9 часов мы приехали. На лестнице встретил я старую графиню Бобринскую, которая всегда за меня лжет и вывозит меня из хлопот. Она заметила, что у меня треугольная шляпа с плюмажем (не по форме: в Аничков ездят с круглыми шляпами; но это еще не всё). Гостей было уже довольно; бал начался контр-дансами. Государыня была вся в белом, с бирюзовым головным убором; государь – в кавалергардском мундире. Государыня очень похорошела. Граф Бобринский, заметя мою треугольную шляпу, велел принести мне круглую. Мне дали одну, такую засаленную помадой, что перчатки у меня промокли и пожелтели. – Вообще бал мне понравился. Государь очень прост в своем обращении, совершенно по домашнему. <…> Бал кончился в 1½».

1835: Второй займ у государства на 30 тыс рублей

В 1835 году Пушкин вновь просил выдать ему из казны еще 30 тысяч рублей взаймы. Он составил подробное письмо графу Канкрину, где рассказывал о своем бедственном положении. В завершение он писал: «Осмеливаюсь просить Ваше сиятельство о разрешении получить мне сполна сумму, о которой принужден я был просить государя, и о позволении платить проценты с суммы, в 1834 году выданной мне, пока обстоятельства дозволят мне внести оную сполна».

Канкрин, подготавливая проект о денежном вспоможении поэту, предполагал выдачу 30 тысяч рублей взаймы, с удержанием жалованья и вычетом 10 тысяч рублей по «пугачевской» ссуде с причитающимися за просрочку процентами. Выслушав министра финансов, Николай I согласился выдать Пушкину полную сумму 30 тысяч.

С момента выдачи второй ссуды жалованье Пушкину уже не выплачивалось, а шло на погашение этого долга. На момент смерти поэта размер погашения Пушкиным составил жалованье за год и четыре месяца — мистическое число 6666 рублей 66 копеек. Поэтому его долг казне составлял уже не 50 тысяч рублей а 43 333,33.

1836

Смерть матери

Мать поэта Надежда Осиповна Пушкина (урождённая Ганнибал) умерла 29 марта 1836 года в возрасте 61 года. А.С. Пушкин, единственный из всей семьи, сопровождал ее тело для погребения в Святогорский монастырь. Год спустя Александра Пушкина похоронят на том же кладбище рядом с ее могилой. По меткому выражению приятеля поэта А. Н. Вульфа, Пушкин и его мать «лежат теперь под одним камнем, гораздо ближе друг к другу, чем были при жизни».

Александр Сергеевич всегда подчеркивал свои «африканские» черты. Но духовной близости с матерью у Пушкина не было. Надежда Осиповна не всегда понимала сына, редко принимала участие в его судьбе. Но именно благодаря матери Александр Сергеевич в совершенстве освоил французский язык в детстве, за что позже получил от товарищей-лицеистов дружеское прозвище Француз.

Пушкин, после женитьбы живя в Петербурге, навещал родителей довольно часто. В переписке с дочерью Ольгой Надежда Осиповна рассказывала о встречах с сыном и его очаровательной женой и дружелюбно отзывалась о них. Во время последней болезни матери, по свидетельству близкой приятельницы поэта Е. Н. Вревской, Пушкин неустанными заботами о ней заставил ее «сожалеть о несправедливом отношении к сыну», а после кончины матери он жаловался на судьбу за то, что так «недолго пользовался нежностью материнской».

Гигантские долги при высоких доходах. Супруга возражает против переезда в Михайловское

Всего за свою литературную деятельность с 1820 по 1836 годы Пушкин заработал 230 180 рублей. Жалование за 1832-1836 годы составило 25 000 рублей. То есть Пушкин мог жить вполне обеспеченным господином, не испытывая материальных проблем. Но по факту все было совсем не так.

Известно, что Пушкин постоянно нуждался в деньгах. Основная причина состояла в его карточных проигрышах. По сведениям из документов Пушкина, сумма его выигрышей составила 7 150 рублей, а проиграно им было 82 272 рубля. Случались, правда и неденежные выигрыши, например, однажды Пушкин выиграл 35 томов французской энциклопедии...

Но далеко не всегда результаты карточной игры записывались, поэтому, приведенные сведения о проигранных Пушкиным суммах, скорее всего, заниженные. В большинстве источников отмечается, что Пушкин всегда проигрывал. Получается, что только карточные долги составляли 75 тысяч рублей, или 55% от общего долга.

Другая причина постоянных денежных затруднений Пушкина — женитьба на бесприданнице Наталье Гончаровой. Сергей Соболевский, и не он один, был низкого мнения о жене Пушкина, считая ее образ жизни расточительным, а саму ее бесхозяйственной.

Желание Натальи Николаевны Пушкиной жить придворной жизнью, к которой муж ее склонен не был, создавало необходимость арендовать дорогие квартиры, тратить большие суммы на выезд, которые вполне были сопоставимы с расходами на питание всей семьи. Придворная жизнь требовала новых нарядов и украшений.

Со временем и две старшие сестры Натальи Николаевны приехали жить в Петербург, и поселились у Пушкиных.

Пушкин заметно устал и был склонен уехать с семьей из Петербурга в Михайловское, но спокойный деревенский образ жизни не входил в планы его жены.

Переезд на набережную Мойки, 12

Осенью 1836 года Пушкин поселился со всей семьёй в доме княгини С. Г. Волконской (ныне – наб. реки Мойки, 12). Точная дата переезда неизвестна. Возможно, это произошло 12 сентября (24 сентября по новому стилю), вскоре после заключения 1 сентября контракта аренды. По контракту нанятая квартира занимала в доме, состоящем «2-й Адмиралтейской части 1-го квартала под № 7 весь от одних ворот до других нижний этаж из одиннадцати комнат».

«Вот уже три дня как мы вернулись в город; мы сменили квартиру и живём теперь на Мойке близ нового Конюшенного моста в доме княгини Волконской», – писала 15 сентября сестра Натальи Николаевны Екатерина в письме брату. Вероятно, в этот же день в квартире на Мойке устроили праздничный обед по случаю новоселья, заказали в погребе у Рауля восемь бутылок белого и красного вина.

В Петербурге у Пушкина никогда не было своего жилья, но в новой квартире ему было по-домашнему комфортно. Расположение дома было прекрасное: в престижном районе, рядом со зданием Главного штаба, где писатель работал в архиве и состоял в Коллегии иностранных дел.

Пушкин снял квартиру на два года, но прожил в ней всего четыре с половиной месяца до своей смерти после дуэли.

Отклик Пушкина на мрачную публикацию Чаадаева: Ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков

Первое философическое письмо, законченное Чаадаевым к 1 декабря 1829 года было опубликовано в октябре 1836 года и быстро распространится в списках, став вызовом не только властям, но и всему российскому обществу. «[…] мы никогда не шли вместе с другими народами, мы не принадлежим ни к Западу, ни к Востоку […], – писал Чаадаев в первом письме. – Одинокие в мире, мы миру ничего не дали, ничего из мира не взяли […] ни одна полезная мысль не дала ростка на бесплодной почве нашей родины, ни одна великая истина не была выдвинута из нашей среды…». С мрачной безнадежностью говорил Чаадаев о прошлом и будущем России, живущей «среди мертвого застоя».

Одним из первых на письмо Чаадаева откликнется Пушкин, громко заявивший, о том, что история России – не «бледный и полузабытый сон», а неодолимый процесс создания могущественного государства, спасшего европейскую цивилизацию от внешних опасностей. «Клянусь честью, – писал поэт – что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог ее дал».

Это оставшееся неотправленным письмо, написанное в 25-ю лицейскую годовщину, 19 октября 1836 года, станет логическим завершением эпистолярного интеллектуального поединка Пушкина с Чаадаевым, начатого в Царском Селе в 1831 году.

Неудачная попытка выплаты долга государству имением отца перед первым вызовом Дантеса на дуэль

Собираясь в первый раз вызвать Дантеса на дуэль в ноябре 1836 года после получения «оскорбительного диплома рогоносцев» и понимая риск такого вызова, Пушкин в первую очередь хотел рассчитаться по долгу с государственной казной. Он обратился к министру финансов графу Канкрину с просьбой позволить ему выплатить тяготивший его долг, но не наличными деньгами, а имением — Пушкин предлагал в счет уплаты долга взять в государственную казну сельцо Кистеневку в Нижегородской губернии.

200 крепостных из Кистеневки Пушкиным по разрешению его отца Сергея Львовича ранее уже были заложены перед его женитьбой.

Ответ графа Канкрина от 26 ноября 1836 года не предполагал дальнейших обсуждений этого вопроса. Министр писал: «Милостивый государь мой, Александр Сергеевич! Касательно предположения Вашего, изъясненного в письме Вашем от 6-го сего ноября, об обращении принадлежащих Вам 220 душ в Нижегородской губернии, из коих 200 заложены в 40/т руб., в уплату 45/т руб. должных Вами Государственному Казначейству, имею честь сообщить, что с моей стороны полагаю приобретения в казну помещичьих имений вообще неудобными, и что во всяком подобном случае нужно испрашивать Высочайшее повеление. Имею честь быть с совершенным почтением Вашим, Милостивый Государь мой, покорным слугою Гр. Канкрин. Его высок<о>б<лагородию> А. С. Пушкину»

Эпиграмма про Булгарина

Пушкин был автором хлёстких эпиграмм. Одна из них, по легенде, родилась в ноябре 1836 года как результат совместного творчества Пушкина и В. А. Соллогуба: «Мы зашли к оружейнику. Пушкин приценивался к пистолетам, но не купил, по неимению денег. После того мы заходили ещё в лавку к Смирдину, где Пушкин написал записку Кукольнику, кажется, с требованием денег. Я между тем оставался у дверей и импровизировал эпиграмму:

Коль ты к Смирдину войдёшь, Ничего там не найдёшь, Ничего ты там не купишь, Лишь Сенковского толкнёшь.

Эти четыре стиха я сказал выходящему Александру Сергеевичу, который с необыкновенною живостью заключил: Иль в Б(улгарина) наступишь».

В XIX веке книжные магазины стали центром интеллектуальной жизни Петербурга: в них располагались литературные салоны, бурлила светская жизнь, велись жаркие споры. В лавке книготорговца и издателя А. Ф. Смирдина собиралась самая разнообразная публика. Сотрудничая с писателями противоположных лагерей, он значительно увеличил ассортимент книжного рынка и привёл в магазины широкие читательские массы. В его лавке можно было встретить: Пушкина, Гоголя и Одоевского, с одной стороны, Булгарина, Греча, Сенковского – с другой. Между ними была идеологическая пропасть, велась непрекращающаяся литературная полемика, но на знаменитом «новоселье» у Смирдина они сидели за одним столом. Именно «пестрота» посетителей, а также некоторая неразборчивость книготорговца в подборе ассортимента высмеивается авторами этой известной эпиграммы.

1837

Смерть в квартире на набережной Мойки

В особняке на Мойке в окружении любимой семьи и близких друзей поэт, тяжело раненный на дуэли с Дантесом, провёл последние часы своей жизни. Теперь на главном фасаде здания висит мемориальная табличка: «В этом доме 29 января 1837 года скончался Александр Сергеевич Пушкин». Петербургская жизнь поэта началась на набережной реки Мойки, здесь же спустя двадцать шесть лет трагически завершилась.

Военный суд приговорил Жоржа Дантеса к повешению, но в итоге он был разжалован и выслан из России в сопровождении жандарма.

Царь распорядился оплатить все долги Пушкина, назначить пенсионы его жене и детям и издать собрание сочинений

Пушкин умер 29 января 1837 года. В тот же день В. А. Жуковский обратился к Николаю I с запиской, в которой просил оказать финансовую помощь семейству Пушкина, а также посмертно издать собрание его сочинений. Уже на следующий день, 30 января, император передал Жуковскому записку следующего содержания:

«1. Заплатить долги. 2. Заложенное имение отца очистить от долга. 3. Вдове пенсион и дочерям по замужество. 4. Сыновей в пажи и по 1500 р. на воспитание каждого по вступлении на службу. 5. Сочинение издать на казенный счет в пользу вдовы и детей. 6. Единовременно 10 тысяч рублей».

Долги Пушкина были выплачены, имение его отца, Сергея Львовича, было очищено от долга. На детей Пушкина была учреждена опека в лице графа Строганова, графа Виельгорского и Жуковского. Именно опека занималась изданием собрания сочинений Пушкина.

Суммарные издержки на собрание сочинений составили 112 856 рублей 92 копейки. В период с 1837 по 1840 годы от подписчиков было собрано 263 939 рублей 48 копеек. Проценты за размещение этой суммы в банках составили 6280 рублей 98 копеек. Чистая прибыль составила больше 155 тысяч рублей.

Нельзя сказать наверняка, был бы тогда такой коммерческий успех у собрания сочинений Пушкина, если бы не злосчастная дуэль...

«Опека над детьми и имуществом Пушкина» потратила 95 тыс руб на погашение части долгов поэта

В последние годы жизни Пушкина хроническая, отчаянная нехватка денег стала катастрофической. Кредиторы все чаще и чаще стучались в двери его дома, а когда он опустел после дуэли с Дантесом - стали стучаться в двери «Опеки над детьми и имуществом Пушкина».

Когда Пушкин умер, то выяснилось, что по документам, его долг казне составлял 43 333 рублей 33 копейки, долг частным лицам — 95 655 рублей, всего — 138 988 рублей 33 копейки.

На погашение части долгов Первого поэта России Опека потратила 95 600 рублей.

1857: Супруга поэта добивается продления исключительного права на публикацию его сочинений с 25 до 50 лет после смерти

После смерти поэта всё его литературное наследие перешло в собственность его детей на двадцать пять лет, как было установлено цензурным уставом. Но Наталья Николаевна за пять лет до истечения этого срока, обеспокоенная благосостоянием своих уже повзрослевших детей, обратилась к министру Народного Просвещения А. С. Норову с просьбой продлить исключительное право на публикацию сочинений Пушкина. Обращение было удовлетворено и даже привело к изменению закона. Отныне срок наследованного владения литературной и прочей художественной и музыкальной собственности увеличивался до пятидесяти лет со дня смерти автора. Так Наталья Николаевна совершила маленькую революцию в истории авторского права.